- Пока подожду Хаму, нужно кое-что обсудить. В общем, я до утра.
Подошедший Фран свободно облокотился на стойку, подвигаясь ближе к собеседнице.
- Можешь расслабиться. Ты же дома, хватит держать себя в рамках.
- Это не твое дело, Фран.
Та же милая улыбка. На самом деле девчонка вся дышала фальшью. Но я не был способен заметить это с первого взгляда.
- Как знаешь, - парень спокойно пожал плечами, привыкший, видимо, к подобному общению. - Кстати, твой «наперсник» был торжественно выметен из пещеры.
Девушка неопределенно дернула плечом, забрала предложенный стакан. Королевское безразличие, граничащее с презрением.
- Много трепался?
- Да.
- Ну и ладно.
Фран удивленно наклонил голову к плечу. Допив воду, девчонка направилась к лестнице, пересекая весь зал, и стала подниматься на второй этаж; прошла мимо меня, даже не взглянув, и медленно шагнула по ступенькам. Вопрос застал ее на самой середине пути.
- Тебе все равно? В этом месяце ты никого не привела. Ты не беспокоишься о судьбе семьи и города?
Тишина. Только сейчас я понял, что все замолчали. Ни звука. Разговор этих двоих разносился в вязкой тишине, к нему прислушивались, его оценивали. Люди замерли, не дыша. Как плохо, что я замечаю все не вовремя.
- Это не моя забота. У меня есть другие дела.
Скрипнула ступенька.
- И это ответ правой руки Госпожи?
Скрип затих. Она переменилась. Больше не улыбалась. Старательно натягиваемая маска на мгновение разлетелась, обнажая уставшую, резко реагирующую на критику душу.
- Франческо, - зеленые глаза медленно повернулись. Он задел за живое, - не с той ноги встал? Или кто-то дернул не за ту ниточку?
Звучит как-то пафосно. Но смысл... Она права. Она все видела.
Фран насупился.
- Отстань от меня, - Дана лениво зевнула. Маска снова идеально вклеилась на место. - Ее доставай своими расспросами. Если, конечно, посмеешь.
Последней в полумраке исчезла милая улыбка.
Глава 3
Спустя мгновение девушка скрылась в мягком полумраке второго этажа, и все, как по щелчку, вернулось в свое размеренное шумное русло. Разговоры возобновились, споры разгорелись с новой силой; смешки, тихие возгласы, дружеские подколки и доверительные прикосновения - разве убийцы способны так проводить время? Я мог представить их лишь в темноте, плутающих по переулкам и устраняющих помехи на своем пути; а они в насмешку мне сидели в ореоле яркого света и пытались быть обыкновенными. Мимо мелькали люди, проходящие по лестнице к спальням, и кивали мне в знак приветствия, словно признавали за своего; я стал по инерции кивать им в ответ. Обстановка навевала спокойствие и какое-то странное чувство опустошения. По залу бесшумно скользила охрана и редкая прислуга; тарелки менялись с бешеной скоростью. Мари сновала между столами, раздавая голодным людям еду. И по теплой улыбке, искоркам в глазах и практически незаметному дрожанию рук я понимал, что такой хаос ей нравится. Невероятно, она была не похожа на беспощадного зверя, а вместе с тем чувствовала себя здесь, как в родном доме. Да и все остальные, пьяные, расслабленные, открытые мало походили на жестоких извергов из рассказов.
Что-либо понимать и анализировать в моем состоянии было сложно - после еды меня клонило в сон, усталость давила на плечи, а желудок раздувался с непривычки; я мог лишь наблюдать, крайне невнимательно и рассеяно. С удовольствием отрубился бы уже, в мягкой постели и в тишине; вот только у кого спросить про койку? Подойти к Франу? Ну уж нет, детина обижено на меня косился, расположившись у стойки, точно не ответит; да и опасный он, настороженный, а жить я еще хотел. Оставалось сидеть и рассматривать собравшихся в зале.
По прошествии двух часов сложилось ощущение, что здесь не знают, что такое сон. Редкие звери уходили в тишину комнат под крышей, в остальном народу не убавлялось, все оставались на своих местах. И никто не приходил при этом, основные двери закрыли, вход для прислуги казался тихим и темным. В том были свои плюсы: на меня, как на чужака, никто не обращал внимания, занятые своими разговорами; я мог при желании спокойно подслушивать их беседы. Хотя порой все же проскальзывала мысль, что эти убийцы просто позволяют мне слышать каждое слово. В пределах разумного, конечно.
Теперь я точно представлял, куда попал. Пещера, так они говорили. Не название трактира, просто определение того места, где могут отдохнуть и расслабиться звери. Их дом, вход в который чужакам заказан. Пещера - маленький рай, принадлежащий одному из кланов. Не целому, но отдельной семье. Всех людей здесь объединяла принадлежность к этой семье. Между собой они говорили о каких-то заданиях, целях, ресурсах... В общем, не моего ума дело; слишком сложно и официально. Все же из разговоров я уловил мало сути; сказывалось состояние и усталость организма.