Пару раз приходилось останавливаться, потому что тело, действуя практически на автомате, сбивалось с пути. Я забредал в тупики, натыкался на заброшенные дома и просто-напросто сворачивал не в ту сторону. Не сказал бы, что наш город огромен, но я умудрялся как-то плутать здесь и забывать, куда в итоге так яростно стремился. От того места, где я собирался сегодня прощаться со свой скатившейся жизнью, до моего предполагаемого ночлега километры зигзагов и пара-тройка поворотов. И все в одну сторону. Первый раз я очнулся где-то далеко на севере, у полосы старых, оставленных хозяевами еще в древние времена домов: они жалобно скрипели на ветру, стонали и с каждой секундой все глубже врастали в землю. Здесь не было ни души (да и не могло быть, разве что совсем отчаянный рискнет идти к месту, откуда рукой подать до густых сосновых лесов), на мое тревожное дыхание отвечали воем только волки за оврагами. Пришлось повернуться и поковылять обратно. Сознание отключалось чаще, чем мне того хотелось бы: второй раз я неожиданно уткнулся в деревянные столбы на пирсе - еще чуть-чуть, и кормить бы мне рыб. Город, заключенный, словно оковами, в тиски высоких непробиваемых скал, водил меня кругами. И никто не окликнул бродягу, в столь поздний час рыбаки и редкие гости пристани убегали по своим норам: на охоту в любое мгновение могли выйти опасные убийцы. Я постарался как можно быстрей сбежать от черной водной глади. Пришлось вновь пройти мимо трактира, у которого меня выловила девчонка, и наконец-то выбрать правильный путь. Взять строго на юг, дойти до ворот, строгий пропускной пункт в среднее городское кольцо, и от них на северо-запад. От таких точных мыслей мутило - но главной целью было дойти. На горизонте показались последние мерцающие огни торговых лавок. Пара шагов, неимоверные усилия тела и вздох облегчения: ноги привели меня в нужное место.
За то время, что я скитался по нижнему кольцу городских стен, успел изучить и запомнить все кривые, замызганные переулочки: именно поэтому странная путаная дорога сбивала с толку; всему виной недосып и недоедание. Место моего предполагаемого ночлега располагалось на одной из самых оживленных улиц; вернее, на перекрестке между дорогой на рынок и кварталом публичных домов. Я видел его несколько раз, мечтал зайти, но боялся. Таверна, даже гостиница в какой-то мере, всегда была набита людьми, окруженными слухами и дурной репутацией.
Да, про зверей здесь знали все. И абсолютно все боялись их. Единственная сила, способная противостоять армии герцога. Неимоверно жестокая и беспощадная. Связываться с ними не желали, считали, что честь, преданность, верность данному слову для них пустой звук. Ни справедливости, ни жалости, ни сострадания - лишь голые инстинкты и повадки диких тварей. Даже душа, по слухам, у каждого из них отсутствовала. Лживые и пустые вестники кошмаров.
Дикая политика нашего города породила диких людей. Зверей. Красивое название для пугающих теней, жизнь которых граничила с реальностью преступного мира. Убийцы, самолично вершащие суды; лживая власть, устанавливающая собственные законы. Ничем не лучше общей продажной власти герцога - в любом случае тебе достанется лишь могила под оградой кладбища. Каждый из них признавал только собственные интересы.
Зверей старались обходить стороной, не желали связываться с ними. Хотя люди в большинстве своем тихо ненавидели, ставили на одну планку с нашим гнилым правителем, были и такие, кто считал беспощадных убийц спасением от вездесущего террора герцога и его солдат. К ним шли на поклон, у них просили защиты. И, как ни парадоксально, любой, кто посмел затесаться в ряды этих черных бесчувственных тварей, уже никогда не покидал их.
Попасть под крыло сильных и беспринципных существ очень сложно. Почти невозможно. Для этого нужна особо веская причина; настолько сильная, что заставила тебя склонить голову, отступить от собственной свободы, забыть о человечности и поставить на себе крест. Если достоин, тебя примут. И жизнь превратится в кошмар. Ты станешь наемником, таким же убийцей; ублюдком, заляпанным кровью. В противном случае стоит сразу же позаботится о достойной плате за ощущение призрачной защиты. Хотя есть и плюсы: родные пользуются неприкосновенностью, даже со стороны герцога. Если, конечно, они у тебя еще остались.
Сегодня я столкнулся с одной из них, теперь у меня не было сомнений. Повадки, взгляды, расходящаяся во все стороны аура настороженного зверя - я припоминал то, что не смог соединить воедино раньше. Наемница, бунтарка, осквернительница власти. Что же заставило эту мелкую девчонку стать такой? Ради чего она отдала свою судьбу в чужие руки, положила жизнь на этот кровавый алтарь? Я никогда не узнаю. Ибо члены кланов не появляются в чужой жизни дважды.