Наступал шестой год проживания Белова в этом мире, первые нанятые мастера давно разъехались, подростки вырастали. Зимой в Бражинске родились больше двух десятков детей, это двадцать женщин ушли из производства, причём наиболее жизненного производства – химического сырья, целлюлозы, пороха и патронов. Пришлось опять обучать новых помощников, пропадая целыми днями в мастерских, по ночам самому работать на станках. Всё это, не прекращая занятий в школе и тренировок с Асланом и дружинниками. В этой круговерти он наслаждался полнотой жизни, не упуская всех её радостей. Даже вернувшись домой из мастерской глубоко за полночь, Белов будил Ларису, каждое прикосновение к её телу по-прежнему возбуждало его. После того как измученная Лариса засыпала, мужчина уходил к Алине, ожидавшей его.
Несмотря на то, что её старшему сыну исполнилось одиннадцать лет, Алина не выглядела старше Ларисы. Да и в постели она не уступала ненасытностью первой жене, доводя мужа до полного изнеможения. В интимной жизни обе жены были настолько раскованны и изобретательны, что изредка собирались вместе и устраивали мужу бессонную ночь, затем отсыпались до обеда. Сам же Белов отлично высыпался за пару-тройку часов, с пяти утра всегда был на ногах, часто проверял караулы перед традиционным купанием и утренней гимнастикой.
…– Какие ещё послы? От диких угров, что ли? – начальник дворцовой стражи выслушал быстрый рассказ старшего стражника. – Гони их в шею, дикарей! Нет, погоди. Пусть ждут у ворот.
Он машинально проследил за возвращением стражника на пост, удовлетворённо хмыкнул, наблюдая его сучащие толстые ножки, изображавшие быструю рысь. Понятно, что представляется, но, значит, боится, оболтус!
– Однако, что с послами делать? Придётся в посольский двор идти, а тамошний глава третьего дня пожаловался великому царю на дворцовую стражу, гнида! Глаза бы мои его не видели, – буркнул про себя главный стражник, выбирая себе замену. Не абы какую, а нужного человека. Чтобы и посольский двор унизить, и себя не запачкать. Вот и нужный человечек, дворцовый истопник.
– Эй ты, иди сюда! Куда идёшь?
– В посольский двор, там печка дымить стала, – униженно кланялся истопник, недавно заменивший своего дядю, угоревшего «при исполнении обязанностей», и потому не привыкший к обилию начальства.
– Передашь Наилю, его послы у ворот ожидают, понял? Давай, беги! – Глава стражи ухмыльнулся, представляя реакцию своего обидчика. Теперь эти дикари месяц будут ждать, а потом пожалеют, что просили о встрече. Ха-ха!
Глава вторая. Шестой год
С открытием навигации городок встряхнулся от зимней неги, по всем ближайшим селениям направились торговцы на лодках, торопясь выменять как можно больше мехов, ведь многие были женаты и работали на процентах.
Белов не скрывал, что любой из них может завести своё дело, если захочет, но только отработав не менее трёх лет на Бражинск. В Бражинск стали приплывать купцы, отплыли первые пароходы за рудой и углём, под охраной дружинников и новобранцев. Закрутилась, завертелась уже наработанная система торговли. Старейшина даже не пытался вмешиваться, наслаждаясь пристрелкой четырёх пушек. За это время жёны успешно организовали и провели посевные и посадочные работы.
Одну пушку он решил установить на новый большой пароход, построенный для дальних путешествий по Каме. Мастера-механики смонтировали на корабле две самые последние модели паровых двигателей, ресурс которых дошёл до полного летнего сезона без ремонта. Пароход изготовили по чертежам Белова; он был двухпалубный, машины убраны под навес, отдельно оборудовали укрытие для людей из двух слоёв доски-сороковки, с бойницами во все стороны. В силу этого пароходик оказался чисто пассажирским, полезный груз не превышал пары тонн. Зато четыре пассажира с двумя кочегарами могли не сходить на берег почти неделю – запаса угля, воды и пищи было достаточно. Да и, закончись всё это, вода за бортом чистейшая, рыбы вдоволь, леса по берегам в изобилии. После монтажа паровых двигателей установили на носу парохода пушку, на станке, дававшем возможность разворачивать орудие от –30 до +60 градусов по вертикали, и до 45 градусов по горизонтальной плоскости по направлению движения парохода. Естественно, орудие было с железным щитком из пятимиллиметрового листа, достаточным для укрытия двух артиллеристов.