– Ну вот же блин… – огорчено вздохнул парень.
Приуныв, Рэйл двинулся по тропинке вглубь парка. Прогуливаясь легким еле слышным шагом, он вскоре вышел к большому дереву в центре парка. Крона этого дерева простиралась на двадцать метров в радиусе от ствола создавая плотную массивную тень.
– Давненько не виделись, да? – сказал Рэйл глядя на дерево. – Орлеана неслабо тебя вырастила за это время.
Еще раз вздохнув полной грудью и уставившись на крону дерева Рэйл тихо про себя сказал:
– Может и вправду лучше на покой, да здесь осесть?
Продолжая смотреть на дерево, Рэйл стоял недвижимо. Через несколько мгновений, он вдруг перевел взгляд на правый рукав своей шинели, на котором в районе запястья виднелись следы от какой-то нашивки, которой теперь не было на месте.
– Хах. Пожалуй, не сегодня… – сказал Рэйл, почесывая затылок левой рукой.
Двинувшись дальше, собираясь обойти дерево по кругу, Рэйл вдруг услышал тихий шум похожий на то, как обычно кто-то хлюпает носом. Прислушавшись и определив источник звука, который был за деревом в десятке метров от него, Рэйл тихо приблизился. Подойдя достаточно близко, он понял, что за деревом кто-то тихонько плачет.
Присушившись еще лучше, Рэйл признал знакомый голос. Постояв немого по другую строну довольно широкого ствола дерева, Рэйл пожал плечами, бесшумно встал немного в стороне от дерева и подав вес назад просто упал на спину, так чтобы упасть перед человеком на другой стороне.
– Привет принцесса. Как дела? – спросил Рэйл, громко плюхнувшись на траву и сложив руки под голову.
– ААААА! – завизжала Эмили.
– ААААА! – воскликнул Рэйл, вздрогнув и схватившись левой рукой за сердце. – Чего пугаешь?!
– Я пугаю!? – возмутилась принцесса. – Что вы вообще тут делаете, вы же должны лежать в постели и поправляется?! Что за безответственное отношение к себе?!
– Сказала девчонка, в три часа ночи сидящая за деревом, в глубине пустого парка, – ответно возмутился Рэйл.
– Ну я… – Эмили не смогла найти слов для объяснения своих действий.
– Да пофиг. Не люблю долго спать, так что вышел проветрится… Можешь продолжать, я просто рядом полежу, на всякий случай, – Рэйл снова сложил руки за голову и закрыл глаза.
– Продолжать что? Я тоже, может, просто гуляла… – стала, оправдываться и играть в непонимание принцесса.
– Ну это… Выпускать пар и все такое, чтобы с утречка снова притворятся сильной и невозмутимой принцессой, – сухо выпалил Рэйл дирижируя рукой туда-сюда.
Смутившись, и не найдя что ответить, принцесса замолчала. Все это время она сидела на земле, прижав колени к себе и приобняв их руками. Красные глаза и нос говорили о том, что девочка уже как минимум час сидела здесь.
– Знаешь. Я тут прошлой ночь на вахте прочитал одну историю, мне дал ее знакомый торговец. Это была история о знатной девочке, в дом и город которой пришли бандиты. В тот момент ее не было дома, и поэтому она не попала в руки бандитов, а затерялась в городе. Она бродила по городу несколько дней, прячась от бандитов, что искали ее. И вот, однажды она вышла на главную площадь, посмотреть, зачем собрался народ городской. И она увидела… Увидела, как заживо четвертуют ее старшую сестру и младшего брата, а матери отрубают голову. И вот стоит этот ребенок, ему нет толком и одиннадцати лет… Один… В огромной толпе. И никто не подаст руки и не скажет слов поддержки. О чем могла думать эта девочка в тот момент? Что чувствовать? Я не знаю… Но знаю, что в тот же день она рискнула жизнью и связалась с доверенными торговцами и использовала все возможности, чтобы найти и собрать всех, кто был ей дорог и еще жив. Понимая, что больше некому, понимая, что теперь она глава семьи и ее долг спасти всех, кто близок к этой семье, невзирая на горе утраты. И вот маленький ребенок, ведомый чувством долга, смог спасти маленькую часть своих близких, после чего повел их за собой. Как по мне груз весьма непомерный, но я понимаю, почему она его взяла.
Рэйл на мгновение приоткрыл глаза. Эмили сидела, уткнувшись лицом в колени. Выдержав паузу, Рэйл снова закрыл глаза и продолжил.
– Единственное, что я не понимаю. Как? Как человек с таким грузом утраты, ведя за собой людей, держал себя в руках? Она, скорее всего, думала, что если покажет отчаянье, то и все, кто собрались рядом ради нее, тоже отчаются. Куда в таком положении она девала свою боль? Куда девала это довлеющие чувство в те моменты, когда ее близкие лишь чудом возвращались домой? Что делало с ней осознание ее бессилия в такие моменты?