разбомбили совершенно. А мы ничего сделать не можем! Исправных самолетов было очень
много, но без горючего, без оружия… Никто не стал этим интересоваться… Просто поступила
команда — уезжать…» (это было в г. Лида утром 23 июня. — Д. Киенко ).
Обратите внимание на выделенные мной слова — по факту уничтожения 11-й сад никто
тогда расследование проводить не стал… Видимо, потому, что в первые же налеты днем 22
июня был убит командир дивизии: «Ганичев и полковник Захаров, его заместитель, стоят на
аэродроме, как идиоты, и руководят разравниванием. По ним ударили. Захарову в лоб попали, а
Ганичеву в живот — он через два часа умер. И на аэродроме никого из начальства не осталось».
( Примечание . Долгушин, по словам Киенко, спутал фамилию начштаба 11-й сад — это был
подполковник Юзеев, который был ранен в ногу и остался жив… Не репрессирован.)
Командиру дивизии полковнику Ганичеву, похоже, «повезло» — погиб, и проводить
расследование было просто не с кем. Его вины в том, что полки 11-й сад были так близко
расположены у самой границы, нет.
Но скорее всего он по результату расследования также пошел бы под суд и был бы
Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»
341
расстрелян с позором за такую организацию подготовки вверенных ему частей и аэродромов к
войне. За уничтоженную в течение одного дня дивизию, состоящую из как минимум 140
истребителей с хорошо подготовленными летчиками. А также уничтоженного утром 22 июня и
16-го бомбардировочного полка этой дивизии, потерявшего около 3 °CБ.
«А.Д. [А. Драбкин]: — У вас был 122-й полк?
— Да.
АД.: — Пятиэскадрильный состав?
— Четыре эскадрильи, в каждой по 18 самолетов, пять звеньев. Командир, заместитель. А
если комиссар летает, считали, что есть спарка…» (Итого 72 истребителя только в 122-м иап, в
котором было 18 пушечных И-16. — Авт .) (Сайт «Я помню», беседовал А. Драбкин.)
В связи с историей разоружения этого полка возник один вопрос. Дело в том, что в 122-й
иап «в среду или даже раньше, в понедельник, прибыла на Ли-2 комиссия с Москвы. Их задачей
в основном была проверка состояния техники пилотирования летчиков дивизии и в том числе
нашего полка. Возглавлял ее заместитель начальника оперативного управления, полковник»
(Долгушин). Сопровождал московского полковника «заместитель Копца по строевой
подготовке, генерал-майор».
Ли-2 комиссии так и остался до 22 июня на этом аэродроме и утром 22 июня сгорел. А
сама комиссия вроде как вечером 21 июня все еще была на аэродроме 122-го иап.
В связи с этим некоторые историки ставят под сомнение «самовольность» приказа
Павлова о снятии вооружений с истребителей. Мол, если бы приказ был лично от Павлова, то
комиссия бы вмешалась и отменила его. А раз не вмешалась, то, значит, приказ был не от
Павлова, а из… Москвы!
Но вообще-то комиссия, проверяющая пилотирование (хоть и московская), никоим
образом не может отменить приказы командующего округом или командующего ВВС округа.
Она может только указать о данном факте в акте проверки или максимум сообщить в Москву по
телефону (если ей эту возможность еще и предоставят). По словам Долгушина, комиссия уехала
22 июня в Минск на машине (как выяснил Д. Киенко, «за ней посылали из 127-го иап пару У-2,
чтобы вывезти, однако по пути один немцы сбили, а второй вернулся»).
Но еще раз повторяю: они никоим образом не могли повлиять на ситуацию.
Были ли факты разоружения других полков ЗапОВО? Были, и, по некоторым данным,
такое было и в соседних округах. Найти информацию о подобном разоружении других полков
достаточно трудно (хотя, если есть умысел, подобные приказы никогда не дадут именно во все
авиачасти — сразу же наверняка всполошатся те же «особисты»).
Бардов: «Haйти-то конечно трудно, но тем не менее я нашел “идентичную информацию”:
когда я опубликовал свое интервью с Долгушиным на одном из форумов, откликнулся потомок
летчика того самого 16-го бомбардировочного полка его же дивизии, перебазировавшегося из г.
Желудок на аэродром “Черлена”. Так вот сын этого летчика (живущий сейчас в Канаде) написал
мне, что отец рассказывал ему, что в их полку также был получен приказ снять пулеметы с их
бомбардировщиков. И в результате во время налета немецких штурмовиков на их аэродром
немногие самолеты, взлетевшие в воздух, не имели возможности даже стрелять по немцам из
своих курсовых пулеметов, и один из них даже пошел на лобовой таран. Вот это письмо:
Георгий Сальников. Март, 27, 2005 6:39 рт. Заголовок сообщения: Хочу узнать дальнейшую
судьбу 16-го Сбап.
“Всем участникам форума добрый день! Ветеранам авиаторам, всем, кто жив, низкий
поклон. Погибшим и умершим — светлая память. Я, Сальников Георгий Георгиевич, сын
Сальникова Георгия Ивановича, стрелка, радиста 16-го СБАП. Мой отец находился на лагерном
аэродроме Черляны в момент штурмовки немцами в 4 утра 22 июня 1941 г. Где то в 1952—1953
году он мне, мальчишке, рассказал трагическую историю начала войны. Рассказал, как за сутки
до начала войны с бомбардировщиков было снято пулеметно-пушечное вооружение, как
проснулся от грохота и стрельбы. На его глазах взлетел его комэск Протасов, и как он шел на
таран. Как понимаю, он служил в его эскадрилье.
Затем через час появились немецкие мотоциклисты, с которыми они вступили в бой, но
вскоре появились немецкие бронетраспортеры с пехотой, и пришлось отступать. Где-то в 10—11
утра нашли брошенную полуторку, отец вытер мокрый трамблер и завел ее. На ней человек 20
Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»
342
—25 из 16-го полка добрались до Лиды, при них было знамя полка и штабные документы. Их
всех арестовали, но вскоре выпустили.
Потом отец летал под Воронежем (летали бомбить Констанцу), затем под Москвой…
С уважением, Георгий Сальников, Монреаль, Канада, 27 марта 2005 года. Мой адрес:
salnicov@sympatico.ca”…»
( Примечание . Увы, данное письмо имеет серьезные ошибки. Как пишет Киенко, «никак
не возможно объяснить мотоциклистов 22 июня в глубине 100 км при столь плотных порядках
войск в районе Гродно-Скидель, это невозможно, это как диверсанты-парашютисты, которые
всем везде мерещились. Бои за аэродром Черлена начались только 24-го и закончились 26 июня.
Полк со знаменем в Лиду не шел, шли сразу на Бобруйск, через Белицу»… Впрочем, ветераны
за столько лет, естественно, многое путают или забывают. Но тут важен сам факт разоружения
самолетов этого 16-го сбап перед 22 июня…)
16-й скоростной бомбардировочный авиаполк был перед войной передан в 11-ю сад
ЗапОВО и укомплектован самолетами СБ (7,62 мм ШКАСы, размещенные в носовой части
машины и в кабинах стрелков, скорострельность до 2000 выстрелов в минуту) и Пе-2,
имевшими более внушительное вооружение. У Пе-2 ранних серий было 247,62 мм ШКАС в
носовой части и 2 — у штурмана и стрелка. А весной 1941-го на Пе-2 стали ставить один
ШКАС и один 12,7 мм пулемет Березина в носовой части и один 12,7 мм в кабину штурмана для
защиты задней полусферы. Стрелок-радист остался в хвосте со ШКАСом.
«С апреля — мая (с 13-й серии) 1941 г. люковый ШКАС заменили на крупнокалиберный
турельный пулемет БТ конструкции Березина с боекомплектом 200 патронов. Правый ШКАС в
носовой установке также был заменен на пулемет БК с боекомплектом 150 патронов, но
одновременно уменьшился запас патронов левого ШКАСа до 450 шт. Секундный залп Пе-2,
вооруженного только ШКАСами, составлял 1,152 кг, а с пулеметами Березина он почти
удвоился и стал равным 2,208 кг». (Источники: «История конструкций самолетов в СССР, 1938
—1950 гг.», К.Ю. Косминков, Д.В. Гринюк «Пикирующий бомбардировщик Пе-2»).
11-я сад располагалась в райцентре Лида Гродненской обл. в Западной Белоруссии. Кроме
122-го полка, где служил Долгушин, состояла также из:
127-го иап (его базировавшегося в г. Скидель), 16-го сбап, располагавшегося на 22 июня в
с. Черлены (похоже, 122-й иап 22 июня частью отправляли в Лиду, частью — на аэродром