Целью советских лидеров было создание и развитие совершенно нового социального организма, в котором будут отброшены все пережитки прошлого режима. Это предполагало строгий контроль администрации за тем, чтобы не было колебаний и пустых трат. Геркулесов труд по изменению жизни 250-миллионной страны с разными обычаями и религиями должен был свершиться без той дисциплины, которую финансовая ответственность придает капиталистической системе. Поскольку коммунистическое государство не построено на мотивах извлечения прибыли, успех в любой области экономики может быть измерен лишь на том, достигнуты ли поставленные цели и проекты. В сущности, марксистские мыслители пытались рационализировать средства производства. Затем циклическая природа капитализма может быть устранена, будет обеспечена финансовая безопасность рабочих, а плоды индустриального общества распределяться равномерно. Как следствие применения такой экономической системы рабочий день можно будет сократить до восьми часов; бесплатное образование и лечение будет предоставлено всем; будет запрещен детский труд; пожилым и инвалидам будет обеспечена достойная пенсия.
Маркс пришел к заключению, что капитализм невозможно реформировать и что для достижения настоящего коммунистического общества необходимо выкорчевать самый корень капитализма, мотив его существования — прибыль. Конечно, это звучало равнозначно понятию «зло» для бизнесменов ведущих капиталистических стран. А все-таки подобные цели были привлекательными и для американцев. Следовательно, вовсе не происки зарубежных коммунистов в США, а именно это сходство целей и чаяний и привело к принятию Нового Курса Рузвельта.
Концепция социалистического сообщества витала в воздухе задолго до появления Маркса. Предпринимались попытки создания сельскохозяйственных коммун, не только во Франции, но и в США. В обеих странах эти усилия потерпели неудачу через несколько лет, потому что человеческая природа не готова еще была подчинить эгоистические желания индивидуума более высоким интересам сообщества. Маркс не считал эти первые провалившиеся эксперименты в сельскохозяйственном социализме обреченными из-за того, что время не настало. Но времена, когда сельское хозяйство было превалирующей экономической силой, прошли с развитием индустриальной революции. Это экономическая мощь буржуазии запустила революции 1848 года. Благодаря росту благосостояния и могущественности этого класса, он жаждал теперь не только представительства в парламенте и правительстве, но и участия в определении публичной политики государства. Общество поднялось на высшую экономическую стадию, когда индустриальный капитал мог определять и изменять экономику страны, да и политику тоже. По Марксу, это была предпоследняя стадия в эксплуатации человечеством своего окружающего мира — в широком смысле слова.
Когда буржуазия захватила власть, то, по диалектике Гегеля, немедленно стали прорастать семена саморазрушения капитализма. По своей глубинной тенденции расти и расширяться капитализм должен был притягивать в свою систему новых и новых обездоленных людей из низших классов. Эта предпосылка была фундаментальным изъяном анализа капитализма Марксом. Сосредоточив свои исследования на средствах производства, он оставил в стороне неизбежно сопутствующий рост распределения. Для роста капитализма на внутреннем рынке необходимо было облегчать систему распределения. Презрительное замечание Маркса об англичанах как о нации мелких лавочников вполне приложимо и к французам. Рост мелкой буржуазии происходил в то же самое время, как шла эволюция индустриального производства. Распределение было важнейшим приводным ремнем капиталистической системы. Когда Маркс писал о капитализме, она была еще в начальной стадии развития. По мере роста она не только всасывала все больше и больше безземельных бедняков в индустриальное производство, но открывала также большие возможности для тех, кто решил заняться оптовой или розничной торговлей.