И вот Кеннеди-отец решил сделать своего сына Джона первым в истории Америки президентом-католиком, после безвременной гибели его старшего брата во время Второй мировой войны. С неограниченными финансовыми ресурсами и политическими связями с материнской стороны семьи, второй сын с легкостью продвинулся от конгрессмена до сенатора. Ему помогали в этом личное обаяние и поддержка ближайших родственников. Джон Кеннеди был молодым человеком, который хотел всего сразу. Под руководством отца в 1956 году новоиспеченный сенатор уже решил баллотироваться как вице-президент. Это был продуманный и очевидный ход. Прекрасно понимая, что Адлайа Стивенсон, который выдвигался в президенты второй раз, не имел никаких шансов на победу над популярным Эйзенхауэром, Кеннеди рассчитывал, что в следующий раз, в 1960 году, он сможет уже сам выдвинуть свою кандидатуру в президенты от Демократической партии. Когда он уже подошел совсем близко к достижению этой цели, либеральное крыло демократов все еще видело в нем сына своего архиконсервативного отца, так что те выборы он уступил. Тем не менее теперь, когда Джон Кеннеди стал своего рода знаковой национальной фигурой, он воспользовался возможностью и провел кампанию в двадцати штатах. По совету отца он обрабатывал местных провинциальных политиков в том духе, чтобы они правильно готовились к выборам I960 года. Эта стратегия сработала. Кеннеди стали считать авангардом либерального движения. Его отец, имевший проверенные политические связи с демократическими лидерами крупнейших городов, вовсю убеждал их, что его сын вполне может выиграть выборы.
Стивенсон, празднуя труса, отказался от третьей попытки, был еще Эстес Кефовер, представляющий южные штаты, но главным оппонентом Кеннеди в I960 году стал либеральный сенатор из Миннесоты, Хьюберт Хэмфри. В отличие от Кеннеди Хэмфри считался безупречным либералом. Он находился на переднем крае борьбы за утверждение гражданских прав. Как мэр Миннеаполиса, он развивал прогрессивные программы. Он был ревностным сторонником Нового Курса и трумэновского Честного Курса. Раз Стивенсон выходил из борьбы, то замшелые либералы наверняка отдали бы свои предпочтения Хэмфри. Единственным другим возможным кандидатом для них был Линдон Джонсон, лидер большинства в сенате и представитель южного крыла партии. Поскольку либеральное крыло партии отвергало Джонсона с порога, единственным шансом для него оставалось джентльменское соглашение, когда партия повернется к нему, как к компромиссному кандидату. Основным возражением против кандидатуры Кеннеди была его принадлежность к католической конфессии. Единственный кандидат-католик, которого партия выдвигала на пост президента, был Альфред Смит, мэр Нью-Йорка, и в результате в 1928 году упрямые демократы с Юга покинули партию именно из-за религиозных соображений. Снова стали раздаваться пугающие старые вопли о том, что если в Белом доме окажется президент-католик, то туда же сядет и римский папа. Однако во время Второй мировой люди разных религий бились плечом к плечу против общего врага, и для этих ветеранов подобные пропагандистские хлопушки были уже не страшны. После победы на трех предварительных выборах с большим отрывом своего единственного либерального оппонента, Хэмфри, теперь у Кеннеди мог возникнуть только один сильный соперник — это если бы в последнюю минуту на борьбу решился бы Стивенсон. Но тот продолжал изображать из себя обиженную девочку и старался находиться сбоку, наблюдая за борьбой и ожидая нужного момента, чтобы вступить в нее, — но так и не дождался.