На масляной неделе
У рынка шум и гам;
Амкары окружили
Горийский древний храм.
Над щелью узких улиц —
Балконы, скаты крыш;
Детей на вязах видишь
И па толпу глядишь.
И, братски состязаясь,
Борясь за честь свою,
Испытывают парни
Здесь кулаки в бою.
Нежданный вымах локтя,
И в челюсть бьет кулак;
Но разве тот мужчина,
Кого осилит враг?!
Кто крепко сшит и скроен,
Тот будет знаменит,
Кто, как хурджин, потрясши,
Соперника сразит.
Кулак тяжел, как молот.
Бойцов неистов пыл.
Сегодня будет видно,
Кто силу накопил.
Кто будет палаваном
И чей сильней удар,—
Сегодня тут, у храма,
Поймет и млад, и стар.
* * *
— Прославленный Птиани,
Победой бой увенчивай!
Противника повергни,
Мой добрый друг застенчивый!
— Любимец мой, Ходели,
Не дрогнешь и над бездною!
Ты кулаком пудовым
Плиту прогнешь железную!
— Боец Эгнаташвили,
Ты, как баржа, придавишь…
Твой ус — залогом верным,
Что свой кулак прославишь!
— А Гоча, схожий с тигром,
Сильнее Амирана.
Соперника повергнув,
Он и не двинет стана!
Не бой, а схватка дэвов!
Удар и вновь удары,
Опасные порою
И тем, кто бьется яро!
Строптивцев поединок;
Упрямо зубы сжаты;
Взлетевши вверх ногами,
Упал боец завзятый!
* * *
Загремело Верхорядье —
Нижнерядцев гонит прочь,
Отступающей ватаге
Нелегко уже помочь!
Победителя зурною
Провожает весь квартал;
Но на шумном перекрестке
Нижний Ряд плотиной стал.
Зурначи из Верхорядья
Смолкли, туш начав едва.
Вызов принял тут Хорвели,
Засучивши рукава.
Вот опять Ходели бьется,
С черной бровью сдвинув бровь;
Крепко дрогалю досталось —
Он не будет биться вновь!
А Ходели в мягких чустах
Наступает, дик и яр;
Мнится, львы колеблют землю;
За ударом — вновь удар!
Кулаки обвиты кожей
Или сложенным платком.
— Мы противников осилим,
А не то — в бою падем!
* * *
С высокой черепичной крыши
Вперил в бойцов Сосело взгляд;
Незыблемы, как башни, эти,
А те уже в пыли лежат.
Тела сраженных победитель,
Повергнув, громоздит кругом;
И мальчуган, живой, как серна,
Мечтает тоже стать бойцом.
— Скорее стать бы палаваном
Да взять противника в тиски,
Мне силу бы, как у Птиани,
Как у Ходели — кулаки!
О, лишь бы стать скорей героем,
Собратьев исцелить печаль!
Любимцем быть всего народа
И крепким волей, словно сталь!
Сосело день и ночь мечтает
Прожить во имя славных дел,
Как побратим — отважный Коба —
Желает мщенье взять в удел.
Когда горийские проселки
Объемлет сумрачная тишь,
Со стрелами и гибким луком
Крадется по тропе малыш.
Стрелу метнувши из засады,
Он крикнет: — Вот награда вам!
Я — Коба! За печаль Иаго[4]
Я жить обидчику не дам!
За двух любимых побратимов
Бороться будет, грозно мстя;
Мечтая постоять за правду,
Отныне счастливо дитя.