Новое поколение представляло дело иначе. С его точки зрения, не было значительно или интересно то, что руководство финской социал-демократической партии позволило стране в 1918 г. сползти в гражданскую войну. И даже полностью flagrante delicto59 признало законными соответствующие решения о насильственном захвате власти.
Важным же было то, что связанный с войной белый террор потребовал огромных жертв. Намного больше, чем красный. Это означало классовый кровный долг, который был невостребован.
Вторым отягчающим моментом прошлого была антисоветская война, и притом в союзе с гитлеровской Германией.
Радикалы 1960-х гг. вдохновлялись пацифизмом вообще. Многие вещи, связанные с целями и возникновением войн, рассматриваемых в политической истории, многим казались скучными и неинтересными. Зато, как показал Пентти Линкола, очень легко было получить славу героя, отказавшись от всех прошлых и будущих войн раз и навсегда.
Линкола заявил, что было бы лучше, если бы весь народ Финляндии был выслан в Сибирь на лесозаготовки, чем то, что огромное количество мужчин, по преимуществу молодых, погибло на фронте.
Впоследствии Линкола обратился к критике роли человечества в биосфере и заявил, что существующие единицы homo sapiens следовало бы значительно сократить, умертвив их.
Согласно логике Линколы, войны Финляндии априори носили преступный характер, так как в войне-продолжении финны воевали на стороне Гитлера и аннексия Восточной Карелии была одной из неприкрытых целей Финляндии.
С точки зрения радикальной логики, мелкобуржуазные реформистские политики никуда не годились ни сейчас, ни в прошлом, не говоря уже о будущем.
Со вступлением радикализма в так называемый тайстовский период «реакционность» реформизма стала настолько явной, что это не требовало доказательств. Не только в песнях КОМ-театра60, но и в самых серьезных дебатах резко осуждался символический образ — министр внутренних дел Германии 1919 г. Густав Носке, который в свое время силой предотвратил попытку насильственного захвата власти спартаковцами. Также одновременно осуждался и реформизм вообще за то, что он не позволил себя свергнуть, а защищал мелкобуржуазную демократию силой. Ведь это было совершенно логично.
Тайстовская молодежь сама по себе, конечно, не могла победить ни реформистов, ни либералов и даже не могла лишить их чести и славы нигде, кроме как в своей среде. Однако довольно значительные силы влияли на то, что среди нового поколения представление как о 1918 г., так и взгляд на роль Финляндии в войнах 1939—45 гг. обозначилось по-новому.
На это главным образом повлияли начавшаяся в 1950—60-е годы большая ревизия отношений России с Финляндией и новая трактовка 1918 г. Все это было связано с более широкими и глубокими процессами, из которых можно назвать, например, приход в Финляндию всемирной левой волны и возникновение радикальной парадигмы, а также развитие и расцвет политической культуры так называемой финляндизации.
Ее важнейшей стороной было национальное примирение с русскими. Ее скрытым фоном было преодоление старых споров, «выход из окопов». В этом смысле в какой-то мере ее можно считать продолжением Второй мировой войны. По большому счету, речь неминуемо шла также о примирении со сталинизмом. Финляндия воевала со сталинским СССР, а хрущевский и брежневский Советский Союз, по сути дела, продолжал путь, намеченный Сталиным, и тесно идентифицировался со сталинизмом. Финляндизация как новая политическая культура Финляндии во многом, по сути, означала новую причастность как к войнам 1939—44 гг., так и к 1918 г., а по существу, и к Сталину.
БОЛЬШАЯ РЕВИЗИЯ
Большую ревизию истории отношений между Финляндией и Советской Россией, а затем Финляндией и Советским Союзом провели в 1960-х гг. так называемые «сердитые молодые люди»61. Одновременно они создали себе большую иллюзию.
В начале 1960-х гг. о себе заявило новое поколение тех, кто во время войны был еще слишком молод, чтобы идти на фронт, но кто боялся и ненавидел бомбежки и надрывался на субботниках и в трудовых лагерях внутреннего фронта62.
Молодости и сердитости было достаточно во многих партиях и в обеих языковых группах. Тогда появились Арво Сало, Йорн Доннер, Ханну Таанила, Пертти Хеманус, Йоуко Тююри, Кести Скютте, Кристер Чильман, Олле Туоминен, Матти Кекконен, Пекка Лоунела и многие другие. Свои сердитые были среди левых даже у коммунистов, но та волна, которая повлияла на интеллектуальную атмосферу всей страны, была буржуазной.
60
Хельсинкская театральная группа, которая в 1970-х гг. поддерживала советский коммунизм.
62
Согласно терминологии Государственного информационного центра, в войне участвовал весь народ: на огневом фронте — фронтовики, а все остальные — на внутреннем фронте.