Удлинение рабочего дня, о котором говорил выступавший, было существенным изменением политики начала 1930-х гг., когда государство, строившее социализм, обещало установить самый короткий в мире рабочий день. Стоит напомнить, что именно в 1940 г. в СССР был принят так называемый закон о 20 минутах, который грозил тюремным заключением всем, кто опаздывал на работу на эти 20 минут. И поскольку общественный транспорт работал часто безобразно, этот закон имел для многих трагические последствия, о которых писалось в литературе последних лет. Официально же народ через своих представителей выражал одобрение новым распоряжениям, что происходило по инициативе профсоюзов. В этом не было ничего странного, так как профсоюзы всячески поддерживали государство рабочих, ведь их интересы были едины.
На той же сессии Верховного Совета Отто Куусинен представлял конституцию новой республики. В своей речи он яростно набросился на разжигание национализма, происходившее в Финляндии, и выразил надежду, что конституция будет способствовать «освобождению всех трудящихся Финляндии от националистических цепей». По словам Куусинена, в Финляндии национализм подпитывали, в частности, распространяя неправду о Восточной Карелии: «Финская националистическая пресса беспрерывно клевещет, что в Советской Карелии угнетаются финны и финский язык. Но теперь даже новое название нашей разросшейся республики говорит само за себя и способно разоблачить их ложь. Пусть читают нашу Конституцию и видят, что финский язык здесь в почете. Он здесь наряду с русским языком является вторым официальным языком, хотя финны составляют лишь меньшинство. Здесь издается финская литература и многочисленные финские газеты, и, когда осенью в начальных и средних школах начнется учебный год, будет обучение происходить на финском языке везде, где только ученики смогут его понимать…»
Интересно было бы спросить, могли ли слушатели, которые знали современную историю своего края, считать это выступление честным, и не возникал ли у них вопрос, почему обучение на финском языке не могло осуществляться пару лет назад, тогда как сейчас, осенью, это станет возможным… На такие вопросы существовали, конечно же, ясные и четкие официальные ответы, и вовсе не было невозможным, чтобы отдельные лица считали их удовлетворительными. На основании документов по изучению общественного мнения можно, однако, с уверенностью сказать, что весь народ обмануть не удавалось и что советское руководство знало это.
Из материалов этого заседания стоит еще процитировать представителя «освобожденного» Выборга, И. И. Иванова. По его мнению, «Конституция Карело-Финской ССР, как и другие советские конституции, является прямой противоположностью буржуазным конституциям, в том числе и белофинской конституции, так как они все существуют не для того, чтобы правильно отражать господствующую там буржуазную систему и присущие ей несправедливость, эксплуатацию, нищету трудящихся и полицейский террор, а для того, чтобы обеспечить господство капиталистов. В результате героической победы Красной Армии над белогвардейской Финляндией была освобождена значительная территория, в том числе и древний город Выборг…»
На торжественном заседании, на котором основательно разделались и с конституцией буржуазной Финляндии и в целом с царящими в стране нищетой и эксплуататорским режимом, исполнялись и художественные произведения, в частности, «Песня карелов о Сталине» Пергамента и отрывки из карело-финского эпоса «Калевала».
Церемониальные обязанности Куусинена не ограничивались лишь Петрозаводском: он был удостоен чести быть избранным в Верховный Совет СССР от Кякисалмского избирательного округа (этот город тогда не назывался еще по-русски Приозерском и уже не был больше и Кексгольмом). На седьмой сессии этого высшего государственного органа, состоявшейся 6 августа 1940 г., Куусинен выступил с исторической речью на финском языке, переведенной на русский, и предложил принять Эстонию в состав СССР.
Куусинен в своей речи с сожалением говорил о страданиях эстонского народа из-за того, что страна была в 1918 г. насильно выдернута из содружества советских народов: «более двух десятилетий вынужден был трудовой народ Эстонии терпеть реакционную власть буржуазных живодеров». Трудящиеся все же узнали о сталинской конституции, и «у них окрепла решимость бороться за установление такой же народной власти и добиваться такой же конституции». Эстония, конечно же, в условиях буржуазного режима оставалась крайне отсталой, но не стоило отчаиваться: «Посмотрите, товарищи эстонцы, на гигантские достижения всех союзных и автономных республик СССР. Расскажите всем трудящимся в Эстонии, например, о тех отличных результатах, которых добился родственный вам карело-финский народ, который до советской власти был намного более низком культурном и экономическом уровне, чем эстонский народ, и который сейчас по всеобщей грамотности населения достиг в СССР среди других союзных республик одного из первых мест (Аплодисменты)».