20 июля 1925 года Берзин и Никонов подписали очередной доклад о возможном вооруженном выступлении против СССР в связи с враждебной политикой Англии. В докладе анализировалась обстановка в Европе в связи с борьбой между Англией и Францией за господство на европейском континенте. Берзин и аналитики из информационно-статистического отдела Управления считали, что политическая цель Англии — создание общеевропейского «кулака» против СССР с вовлечением в этот союз всех западных соседей СССР, в том числе и Германии. При этом совместное выступление польско-балтийского и балканского блоков против СССР возможно только в том случае, если Англия и Франция придут к соглашению и решатся на совместную вооруженную интервенцию против СССР. Анализируя обстановку в Европе, Берзин считал, что противоречия между этими двумя странами по германскому вопросу и происходящая между ними борьба за гегемонию на европейском континенте исключают возможность подобного соглашения в 1925 году. А без вооруженной поддержки двух великих держав страны польско-балтийского блока даже при поддержке Румынии на интервенцию против СССР не пойдут — сил для войны с надеждой на успех у них нет.
Конечно, Берзин предполагал в будущем возможность совместного выступления Англии и Франции против СССР. Но в 1925 году возможность военной интервенции исключалась. И об этом он прямо писал в своем докладе. Документ с этими выводами за подписями Берзина и Никонова был направлен председателю Реввоенсовета Фрунзе, его первому заму Уншлихту, а также в Наркоминдел и начальнику ИНО ОГПУ Трилиссеру. Обмен информацией между руководителями двух разведок начался с 1925 года и продолжался в последующие годы. ИНО в 20-х годах не имело своей аналитической службы, и обзорные отчеты, составляемые и подписанные начальником военной разведки, имели для Трилиссера большое значение, позволяя ему быть в курсе европейских событий.
21 июля Берзин направил рапорт Фрунзе. Он писал, что по его приказу представил доклад о готовности к выступлению польских вооруженных сил. Документ, под которым Берзин поставил свою подпись, выглядел солидно: 33 страницы машинописного текста и 20 схем и состоял из восьми разделов. В докладе отмечалось, что, по имеющейся в Управлении агентурной информации, оперативный план «Н» на 1925 год слагается из трех вариантов: «Р» — война с СССР, «Зет» — война с Германией и комбинированный вариант — «Р» + «Зет». Известны были в Управлении и принятые распределения сил, и план действий по тому или иному варианту, а также численность армии военного времени. Отмечалось также, что стратегическое сосредоточение по плану, независимо от принятого варианта действий, заканчивается к 15-му дню мобилизации, польская армия может достигнуть полной боевой готовности и перейти во всеобщее наступление. В общем, в своем докладе Берзин мог отметить, что разведка сработала хорошо и представила Штабу РККА все необходимые данные для стратегического планирования при разработке плана войны с Польшей.
В заключение доклада Берзин отмечал, что польская армия при благоприятных для нее условиях — имелась в виду помощь со стороны Англии и Франции — может быть уже сейчас переведена на военное положение с известной гарантией успеха в вооруженном столкновении с противником. Но при этом он утверждал, что самостоятельное выступление Польши невозможно по причинам экономического и финансового характера, а также с учетом неясного внешнеполитического положения, вызванного возможностью совместных действий Германии и Литвы против Польши в случае войны с Германией или СССР. Выводы начальника Управления были достаточно оптимистичны, хотя он и не исключал вероятность в будущем вооруженного конфликта с западным соседом. Берзин постепенно превращался в крупного военного аналитика, и та многочисленная и разнообразная разведывательная информация, с которой он регулярно изо дня в день знакомился, позволяла ему делать правильные выводы и давать верные оценки событий.
В конце каждого года у начальника Управления начинались финансовые хлопоты. Суммы в устойчивой валюте, а таковой в середине 20-х считались английский фунт и американской доллар, на агентурную разведку тратились по тем временам огромные. И по мере расширения агентурной сети, создания новых легальных и нелегальных резидентур они возрастали из года в год. И каждый раз в конце года нужно было доказывать необходимость увеличения сметы, писать рапорты и доклады своему военному начальству. Убеждать Уншлихта, курировавшего повседневную работу разведки, в необходимости увеличения валютной сметы было нетрудно. Опытный профессионал, участник советско-польской войны и «Октября» в Германии, он хорошо понимал, что без солидных валютных средств рассчитывать на успехи в разведке нечего. Времена «мировой революции» и всеобщей поддержки первого в мире социалистического государства уходили в прошлое. Конечно, были среди нелегальных сотрудников люди, особенно среди коммунистов, работавшие на советскую военную разведку бескорыстно, ничего не получая за свой тяжелый и опасный труд. Но были и такие, и их количество возрастало уже в то время, кто требовал солидную оплату и за сотрудничество, и особенно за те ценнейшие документы, которые попадали им в руки.