Вера в то, что основные европейские государства созрели для социалистической революции, была одним из факторов, побудивших Ленина выступить в поддержку радикального курса после февральской революции 1917 г., свергнувшей царя и создавшей Временное правительство в России. Когда весть о революции достигла Ленина в Цюрихе, он сразу же изложил свои радикальные взгляды в «тезисах», которые были отправлены в Стокгольм в качестве инструкций большевикам, возвращавшимся в Россию. Вскоре в «Письмах издалека» Ленин объявил, что революция в России — это только первая из тех революций, которые еще вызовет мировая война, и добавил, что сама русская революция находится лишь на «первом этапе»35 Он тесно взаимосвязывал эти два момента. Тема неизбежности социалистических революций в Европе занимала важное место в октябрьских посланиях большевистскому Центральному Комитету, в которых он требовал, чтобы партия незамедлительно осуществила вооруженное восстание и захватила власть.
По словам Макса Вебера, харизматическому вождю время от времени нужно предъявлять «доказательства» своих харизматических качеств. Он должен показать, что у него на самом деле есть необыкновенные способности, которыми его мысленно наделяют последователи. Такое доказательство Ленин представил большевикам в 1917 г.
В партийной анкете за 1921 г. Ленин указал свое основное занятие до 1917г.— литератор. Между тем годы литературной деятельности были потрачены на подготовку к руководству революцией, которое он взял на себя по прибытии в апреле 1917 г. в Петроград. Участвовать в революции было самым горячим желанием Ленина. В послесловии к работе «Государство и революция», которую он написал в августе-сентябре 1917 г., скрываясь в подполье, и которую еще не окончил, когда в октябре вернулся в Россию, чтобы возглавить революцию, Ленин заметил: «Приятнее и полезнее "опыт революции" проделать, чем о нем писать»36. Вышло, однако, так, что «писание о нем» стало для Ленина главным средством «проделывания» революции.
Его непосредственное участие в развивающихся революционных событиях было прервано в июле, после неудавшегося массового восстания, ответственность за которое власти возложили на Ленина и партию. В связи с развернувшимся антибольшевистским террором он решил уйти в подполье вместе с Зиновьевым, чтобы уберечься от вероятных наемных убийц. В отсутствии Ленина общее руководство большевиками столицы перешло к Троцкому, который только теперь (наконец-то) стал членом большевистского Центрального Комитета и официально присоединил небольшую группу своих политических приверженцев, так называемый Межрайонный комитет, к партии большевиков. Избранный в сентябре председателем Петроградского Совета Троцкий использовал этот ключевой пост для того, чтобы в порядке подготовки к событиям конца октября осуществить ряд искусных политических маневров. Оказывала воздействие на массы и его зажигательная риторика. Приближалась развязка, и он готовил вооруженное восстание и захват власти большевиками. Когда Ленин вечером 24 октября прибыл в Смольный институт, где располагался штаб восстания, он нашел, что под руководством Военно-революционного комитета, возглавляемого Троцким, все делалось быстро и эффективно. Следующим вечером большевистские руководители появились на съезде Советов, который собрался в Смольном, чтобы торжественно провозгласить новый государственный строй. Джон Рид следующим образом описывает первое появление Ленина на трибуне: «Он стоял... и ждал, по-видимому не замечая нарастающую овацию, длившуюся несколько минут. Когда она стихла, он коротко и просто сказал-. “Теперь пора приступать к строительству социалистического порядка!” Новый потрясающий грохот человеческой бури... Ленин говорил, широко открывая рот и как будто улыбаясь... Желая подчеркнуть свою мысль, Ленин слегка наклонился вперед. Никакой жестикуляции. Тысячи простых лиц напряженно смотрели на него, исполненные обожания»37
Несмотря на отсутствие в Петрограде в ответственный период, Ленин сыграл в Октябрьской революции решающую роль. С самого начала, как только сообщение о Февральской революции достигло Швейцарии, он сразу же понял, что появилась возможность осуществить более радикальную революцию. Политическое чутье подсказало ему, что уставшие от войны солдаты, недовольные рабочие и жаждавшие земли крестьяне поддержат партию, обратившуюся к ним с лозунгами: «Мир, хлеб, земля» и «Вся власть Советам!». И, вступив на русскую землю, он тут же развернул в Апрельских тезисах стратегическую программу, нацеленную на более радикальную революцию. Убедив большевистское руководство утвердить эту стратегию в качестве партийной линии, Ленин затем возглавил усилия по претворению ее в жизнь, не прекращая руководить большевиками и после ухода в июле в подполье. В то время, когда Троцкий взял на себя руководство в Петрограде, Ленин продолжал делать революцию в привычной роли литератора.
Его решающий вклад сводился к тому, чтобы побудить большевиков в критический момент сделать решающий революционный выпад. Эта главная мысль — в основе всех его документов и посланий из места укрытия. На первый взгляд чисто теоретический научный труд «Государство и революция» преследовал преимущественно практическую цель: убедить большевиков (а возможно, и себя) в том, что насильственный захват власти и установление «диктатуры пролетариата» для подавления буржуазии и контрреволюционных элементов нисколько не противоречат марксистской теории. В последующей брошюре под названием «Удержат ли большевики государственную власть?» Ленин стремился рассеять сомнения и изгнать саму мысль о том, что, даже добившись политической власти, партия может оказаться не в состоянии ее удержать. Если, убеждал он, после 1905 г. 130 тыс. помещиков управляли Россией посредством насилия, то 240 тыс. членов партии большевиков, конечно же, смогут управлять в интересах бедных, особенно если большевики предпримут энергичные меры к расширению социальной базы своей власти, вовлекая через Советы миллионы трудящихся в повседневную работу государственного аппарата38. В письме Центральному Комитету РСДРП «Марксизм и восстание», написанном в конце сентября, Ленин продолжал настойчиво доказывать, что победа большевикам теперь обеспечена, ибо для ее успеха существовали все объективные предпосылки: и в Питере и в Москве большинство за большевиков; налицо всенародный подъем революционного духа; сильные колебания в рядах других партий и, наконец, существует партия, четко знающая свой путь. Затем в октябре в серии посланий Ленин, можно сказать, буквально толкал партийное руководство к тому, чтобы принять историческое решение, несмотря на обуревавшие некоторых сомнения и несмотря на возражения таких видных деятелей, как Зиновьев и Каменев. В последнем обращении к членам Центрального Комитета, составленном 24 октября, он писал: «Нельзя ждать!!! Можно потерять все!! ...История не простит промедления революционерам, которые могли победить сегодня (и наверняка победят сегодня), рискуя терять много завтра, рискуя потерять все»39.
Произошла бы большевистская революция, не будь Ленина, или нет — это один из тех вопросов истории, которые люди постоянно ощущают потребность ставить, несмотря на их очевидную неразрешимость. Мнение, которое выразил Троцкий в 1935 г., находясь в изгнании, тем более заслуживает внимания, что сам он был еще одной личностью, чей вклад, возможно, также имел решающее
*
значение. Если бы не было ни его, ни Ленина, доказывал Троцкий, Октябрьская революция не состоялась бы. В его отсутствие, писал Троцкий, революция совершилась бы при условии, что ею руководил бы Ленин. Без Ленина, однако, ему одному, вероятно, не удалось бы добиться от колебавшейся большевистской верхушки столь важного решения40. Значительно раньше нечто похожее высказал и Зиновьев. Выступая в 1918 г. в Петроградском Совете вскоре после почти рокового покушения на Ленина бывшей эсерки Фанни Каплан, Зиновьев заявил: «Октябрьская революция — поскольку и в революции не только можно, но и должно говорить о роли личности — Октябрьская революция и роль в ней нашей партии есть на девять десятых дело рук тов. Ленина. Если кто-либо мог заставить колеблющихся встать в ряды и шеренгу — это был тов. Ленин»41. Подобные мнения, какова бы ни была их историческая достоверность, — красноречивые свидетельства оценки большевиками роли Ленина в Октябрьской революции.