30 мая в Полевой штаб РВСР прислали требование на боевой полк для снятия с Восточного фронта «Главком Вацетис» и «член Совета обороны Сталин»[68]. Следует заметить, что Иосиф Виссарионович и Иоаким Иоакимович ненавидели друг друга по меньшей мере с зимы 1918/19 г., однако при всей нелюбви друг к другу, при всем недоверии Сталина к Вацетису совместной работы конфликты не отменяли.
30 же мая В.И. Ленин и Феликс Эдмундович Дзержинский, председатель Всероссийской чрезвычайной комиссии, член ЦК РКП(б), кандидат в члены Оргбюро ЦК и де-факто один из лидеров этого органа после смерти в марте 1919 года Якова Михайловича Свердлова, выпустили в «Петроградской правде»[69] обращение, в котором писали: «Наступление белогвардейцев на Петербург с очевидностью доказало, что во всей прифронтовой полосе, в каждом крупном городе широко развиты организации шпионажа, предательства, взрывы мостов, устройства восстаний в тылу, убийств коммунистов и выдающихся членов рабочих организаций. Все должны быть на посту. Везде удвоить бдительность, обдумать и провести самым строгим образом ряд мер по выслеживанию шпионов и белых заговорщиков и по поимке их. […] Каждый пусть будет на сторожевом посту – в непрерывной, по-военному организованной связи с комитетами партии, с ЧК, с надежнейшими и опытнейшими товарищами из советских работников…»[70] 31 мая данное воззвание с заголовком «Берегитесь шпионов!» перепечатал Центральный орган партии большевиков – газета «Правда»[71]. 1 июня вслед за В.И. Лениным листовку «Берегись шпионов!» составил и растиражировал политотдел 7‐й армии[72]. Как видим, вождь мировой революции давал сто очков вперед по части подозрительности и Зиновьеву, и Сталину, и более скромным большевистским организаторам в армии.
Наращивая «массовидность»[73] (термин 1918 г.) красного террора, В.И. Ленин не забывал поддерживать строгий баланс между соратниками. В частности, он не чинил препятствий командированию в Петроград представителя Л.Д. Троцкого. Что характерно, выбор последнего пал на ненавистного И.В. Сталину члена РВСР, соратника Свердлова, а затем и Троцкого Алексея Ивановича Окулова, в 1919 г. засыпавшего в качестве члена Реввоенсовета Западного фронта вождя мировой революции жалобами на организаторов обороны Северной столицы.
В конце мая 1919 г., получив очередной окуловский доклад, В.И. Ленин запросил И.В. Сталина, верно ли, что командующий 7‐й армией был превращен в адъютанта Г.Е. Зиновьева, оторван от своего штаба, чем наносится «…вред делу, усиливаются хаос и паника»[74]. На этом запросы вождя не закончились, не позднее 2 июня В.И. Ленин телеграфировал И.В. Сталину: «Окулов указывает на оторванность 7‐й армии от Реввоенсовета Западного фронта, что вносит путаницу и снимает ответственность с работников фронта, лишает их энергии в работе. Петроградский округ (военно-окружной комиссариат. – С.В.), подчиненный Зап[адному] фронту, все свои запасы дает 7‐й армии, не предоставляя их фронту и для остальных армий. […] Окулов предлагает либо полное подчинение 7‐й армии фронтовому командованию, либо выделение ее на особое положение с прямым подчинением Ставке (в данном случае, судя по всему, не Полевому штабу, но Главнокомандующему и члену РВСР при нем. – С.В.).
Зная постоянную склонность Питера к самостийности, думаю, что Вы должны помочь реввоенсовету фронта объединить все армии. Необходимо позаботиться и о других западных армиях, не только о 7‐й. Сообщите, что Вы сделаете.
Надо, чтобы конфликт с Окуловым не разросся. Обдумайте хорошенько, ибо просто отозвать его нельзя [курсив наш. – С.В.].