План генерал-фельдмаршала Барклая-де-Толли отвергал упреждающий удар и основывался на так называемой Скифской идее стратегического отступления.
Михаила Барклая-де-Толли почему-то считали немцем, хотя родиной его была Шотландия. Сын бедного армейского поручика, Барклай, так же как Багратион, служил в русской армии чуть ли не с детства. Он дрался под Очаковом и под Аккерманом, воевал в Польше и в Финляндии. Как и Багратиону, Барклаю нельзя было отказать в храбрости, хотя он, конечно, был более хладнокровен, чем горячий грузин Багратион. Идею стратегического отступления Барклай сформулировал так:
«В случае вторжения его [Наполеона] в Россию следует искусным отступлением заставить неприятеля удалиться от операционного базиса, утомить его мелкими предприятиями и завлечь во внутрь страны, а затем, с сохраненными войсками и с помощью климата, подготовить ему, хотя бы за Москвой, новую Полтаву».
Итак, два плана — «наступательный» и «оборонительный» — которые, как казалось, исчерпывали все возможные варианты противостояния «Чудовищу». Но император Александр I не принял ни один из них. К возмущению своих генералов, император принял третий, необычный, военный план, автором которого считался генерал фон Фуль.
Прусский стратег барон Карл Людвиг Август фон Фуль состоял на русской службе с 1806 г. В тот год, случайно познакомившись с Фулем, прибывшим в Москву с каким то незначительным поручением от прусского короля Фридриха-Вильгельма III, Александр, к удивлению всех его придворных, был очарован этой курьезной личностью и буквально выпросил его у Фридриха. Карл фон Фуль действительно производил очень странное впечатление. Это был уже старый, по тем временам, пятидесятисемилетний немец, с морщинистым, худым лицом и кисточками седых волос на костлявом черепе. Резкий до грубости, Фуль, при каждом удобном случае, отпускал грязные немецкие ругательства и откровенно презирал русских, считая их варварами. За шесть лет, проведенных в России, он не удосужился выучить ни одного русского слова и пользовался услугами «толмача» — дюжего мужика Федора Владыко, который, хотя и был неграмотным, но сумел, служа денщиком у «немчуры», выучиться лихо болтать по-«басурмански».
Подвергаясь постоянным насмешкам русских придворных, Карл фон Фуль, между тем, пользовался полным доверием молодого императора, считался его личным советником и учил его новой в те дни для России науке — «военной стратегии».
«План противостояния Чудовищу», разработанный Фулем по всем правилам этой военной стратегии, не был ни «наступательным», ни «оборонительным». План Фуля предусматривал осуществление неожиданного сложного стратегического маневра, сущность которого заключалась в том, что, после нападения неприятеля, часть подвергшихся нападению вооруженных сил выполняла предусмотренное заранее упорядоченное отступление, в то время как другая часть, сдержав неприятеля, наносила ему мощный концентрический удар во фланг.
Как известно, тогда, в 1812 г., план Карла фон Фуля, изначально подвергавшийся резкой критике русских генералов, называвших его «планом умалишенного», не увенчался успехом. Князь Багратион не сумел, как было ему назначено, сдержать натиск превосходящих сил противника и, тем более, не сумел организовать контрудар. Армия Багратиона, неся большие потери, вынуждена была беспорядочно отступать, в то время как армия Барклая-де-Толли, естественно, как и было условлено заранее, тоже отступала. Отступление русских стало трагическим — обе русские армии смогли соединиться только под Смоленском, и только здесь разыгрался их первый крупный бой с Наполеоном. Бой был проигран, Смоленск сожжен, трагическое отступление продолжалось. В этот страшный для России час главнокомандующим русской армии был назначен князь Михаил Голенищев-Кутузов. И хотя под командованием Кутузова отступление продолжалось, и хотя по его приказу была сдана французам Москва, именно Кутузову было суждено стать спасителем Отечества и символом Отечественной войны 1812 г. Во всяком случае, именно так о Кутузове неоднократно отзывался Сталин: «Наш гениальный полководец Кутузов… загубил Наполеона и его армию при помощи хорошо подготовленного контрнаступления».
Отступление русской армии, осуществленное под командованием Кутузова, и контрнаступление, организованное им после сдачи Москвы, настолько импонировало Сталину, что в 1942 г., после начала «Сталинского наступления», он даже учредил орден Кутузова.
Война 1812 г. завершилась исторической победой русского народа и катастрофой для великой армии Наполеона.
Но в чем же все-таки заключалась трагическая неудача первоначального сложного стратегического маневра Карла фон Фуля, который, по всем законам военной науки, должен был принести быструю и легкую победу?
По свидетельству современников, маневр фон Фуля имел все шансы на успех, но, к несчастью, в распоряжении князя Багратиона была очень маленькая армия — менее 50 000 штыков. Именно эту причину неудачи маневра указывал Карл фон Клаузевиц.
По удивительному совпадению, именно Карл фон Клаузевиц, которого боготворил Шапошников и труды которого так внимательно изучал Сталин, в 1812 г. служил в русской армии и был личным адъютантом Карла фон Фуля. И вполне возможно, что «сложный стратегический маневр», автором которого уже около 200 лет считается странный немец по фамилии Фуль, на самом деле был делом рук молодого талантливого прусского офицера Клаузевица. Хотя сам Клаузевиц, после провала стратегического маневра, приложил немало усилий для того, чтобы отмежеваться и от неудавшегося маневра, и от своего непосредственного начальника Фуля, в адрес которого он не постеснялся отпустить немало нелестных слов.
Отступление снова предусмотрено заранее!
Боевые задачи фронтов — «оборонительные» для Западного и «наступательные» для Юго-Западного — были детализированы, и в начале мая 1941 г., за две недели до представления Сталину концептуальной записки, направлены в округа в виде совершенно секретных директив особой важности: «Директива командующему войсками КОВО № 503862 /сс/ов» и «Директива командующему войсками ЗАПОВО № 503859/сс/ов».
Директивы требовали к 20 мая 1941 г. разработать детальный «ПЛАН ПРИКРЫТИЯ», целью которого будет прикрытие отмобилизования, сосредоточения и развертывания войск округа.
На базе этих директив в штабах приграничных округов были разработаны директивы для армий. Одна из таких директив была направлена командующим Западным Особым военным округом генералом Павловым командующему 3-й армией округа генерал-лейтенанту Василию Кузнецову.
ИЗ ДИРЕКТИВЫ ВОЕННОГО СОВЕТА ЗАПОВО КОМАНДУЮЩЕМУ 3-й АРМИЕЙ
№ 002140/сс/ов.Совершенно секретно
14 мая 1941Особой важности
На основании директивы народного комиссара обороны СССР, за № 503859/сс/ов и происшедшей передислокацией частей, к 20 мая 1941 г. разработайте новый ПЛАН ПРИКРЫТИЯ государственной границы участка: оз. Кавишки, Кадыш, Красне, Аугустов, Райгород, Грайево, иск. Щучин. Указанному плану присваивается название: «Район прикрытия государственной границы №1».
Командующим войсками района прикрытия назначаю Вас…
Оборону государственной границы организовать, руководствуясь следующими основными указаниями: в основу обороны войск положить упорную оборону УРа и созданных по линии госграницы полевых укреплений, с использованием всех сил и возможностей для дальнейшего развития их. Обороне придать характер активных действий.
Всякие попытки противника к прорыву обороны немедленно ликвидировать контратаками корпусных и армейских резервов…
Это требовало от Кузнецова в первую очередь организовать оборону района прикрытия, но не исключала и возможности «при благоприятных условиях» нанесения ответного удара, ну а «в случае невозможности», предусматривала отход на более удобные позиции.