Сначала «хиви» продолжали носить советскую военную форму и советские знаки различия, но затем им стали выдавать немецкую форму. Подчас только нарукавная повязка с надписью «1т 01еп$1с1ег ЭеЫзсЬеп \Л/еЬгтасЫ» («На службе немецкого Вермахта») доказывала, что «хиви» принадлежали к Вермахту. Русские «хиви» должны были подчиняться строгой дисципли-
тельная, - писал солдат 113-й пехотной дивизии. — Куда ни глянешь, не увидишь ни деревень, ни лесов, ни деревца, ни кустика, не найдешь ни капли воды». Дивизии разослали машины с группами рабочих собирать деревянные бревна от разрушенных домов для строительства бункеров. 275-я дивизия выкопала пещеры в склонах оврагов для размещения лошадей, припасов и целого полевого госпиталя.
Сейчас все немцы, от простого рядового до самого Гитлера, осознали, что надвигается зима. Гитлер издал приказ по танковым войскам окопаться и укрыться в бетонных бункерах, но оборудование для их строительства так и не прибыло. В штабе 6-й армии готовились к предстоящей зиме и даже заказали учебный фильм финского производства «Как построить сауну в поле». Немецкие снабженцы начали раздавать солдатам зимние комплекты одежды. Некоторым достались замечательные двусторонние (с одной стороны белого, с другой — «полевого серого» цвета) ватные штаны и телогрейки с капюшоном.
не — если на марше они выходили из строя, в них стреляли, — кроме того, их имена были известны советским властям, и в случае возвращения им грозила тюрьма. Советские власти называли «хиви» не иначе как «бывшими советскими гражданами». Многие сотрудничали с немцами из антикоммунистических убеждений, но большинство хотели избежать медленной смерти в лагерях военнопленных и просто выжить. Полковник Гроскурт из 1 1 -го корпуса заметил в письме к генералу Беку: «Меня беспокоит, что нам приходится пополнять свои ряды за счет советских военнопленных. Согласитесь, это странное положение вещей, когда эти «животные», с которыми мы сражаемся, живут теперь с нами в полном согласии». 1 2 декабря 1 942 г. внутри Сталинградского котла немцы сформировали из «хиви» дивизию фон Штумпфельда. Это соединение было обеспечено большим количеством трофейного советского оружия, а кое-какие противотанковые средства ему предоставила 9-я зенитная дивизия. Сначала командные кадры дивизии, от высшего звена управления до ротных командиров, состояли из немцев, но постепенно их заменили бывшие советские офицеры. Так, например, место Каменберга, первого командира «батальона Каменберга», занял бывший майор Красной Армии Тучимов. В феврале 1943 г. дивизия фон Штумпфельда была практически уничтожена в ходе боев за Сталинградский тракторный завод, который она обороняла.
В большинстве частей, однако, негде было помыться, и все свободное время солдаты ловили скопившихся в их летней одежде вшей, которых они окрестили «маленькими партизанами». «О том, чтобы помыться, мы тогда и мечтать не могли, — писал один немецкий солдат. — Сегодня я убил целую кучу вшей». Местные жители посоветовали немцам закопать всю одежду, оставив только один уголок над землей: вши соберутся на этом уголке, и их можно будет выкурить. 6-я армия от-правияа-в тыл 150 000 рабочих лошадей, быков и верблюдов, чтобы сэкономить на корме. Грузовой транспорт и ремонтные подразделения были также отправлены за Дон. Однако этот, как тогда казалось, рациональный шаг сделал невозможным передвижение медицинских частей, зависящих от лошадей.
Настроение в немецкой армии, во многом зависевшее от писем от родных, и без того далекое от оптимизма, упало совсем, и штабисты 6-й армии, пытаясь облегчить положение, наметили отпуска для солдат, отдавая предпочтение тем, кто воевал на Восточном фронте с июня 1941 г.
БОИ НА ЗАВОДЕ «БАРРИКАДЫ»
36-й танковый полк 14-й танковой дивизии нанес удар по хлебозаводу, расположенному на территории заводского комплекса «Баррикады». Немцы попали под сильный артиллерийский огонь. После того как были убиты командир роты и командир взвода, самым старшим по званию оказался унтер-офицер Эссер. Он вскочил во весь рост, крикнул «Вперед!», и взвод, следуя за ним, пробежал под огнем 55 м по заводскому двору. Добежав до противоположной стены, они пробили в ней брешь подрывным зарядом. Ворвавшись внутрь здания, Эссер и его люди в упор расстреляли его советских защитников из своих автоматов «МР-40». Таким образом, Эссер всего с двенадцатью уцелевшими солдатами его взвода овладел— зданием, захватив при этом 80 пленных, одну противотанковую пушку и 16 станковых пулеметов.
Через дорогу на грудах развалин, среди воронок сражался 103-й мотопехотный полк под начальством лейтенанта III гемпеля, откомандированного из штаба 14-й мотопехотной бригады 14-й танковой дивизии на замену погибшим офицерам.
Полк понес огромные потери. Немногим более 20 солдат добрались до Волги, где они встретили решительную контратаку со стороны русских. Штемпель запросил подкреплений, и вскоре им на помощь прибыло 70 человек. Но советские части продолжали контратаковать, и немцам так и не удалось подойти к берегу.
ТЯЖЕЛАЯ БОРЬБА
26 октября стал еще одним днем тяжелых сражений в Сталинграде: немецкая 79-я пехотная дивизия атаковала только что прибывшую 39-ю гвардейскую стрелковую дивизию. Под огонь попал штаб 62-й армии, и опять рота охраны была послана в бой для поддержки фронта. Немцы уже находились между заводами «Баррикады» и «Красный Октябрь», менее чем в 400 м от Волги. Последняя
Разрушенные и покореженные остатки цистерн Сталинградского нефтехранилища, которые были охвачены огнем 2 октября и горели в течение многих дней, выбрасывая огромные клубы черного дыма. Горящее топливо создавало угрозу штабу Чуйкова и в любой момент могло разлиться по Волге.
паромная пристань на западном берегу находилась под прямым огнем немецкой артиллерии. Солдаты 100-й егерской дивизии приободрились, полагая, что битва за Сталинград завершена.
В одном из цехов завода «Красный Октябрь» десять связистов из боевой группы Энгельке, входившей в состав 100-й егерской дивизии, устанавливали радиостанцию. Вдруг они услышали русскую речь, доносившуюся с этажа наверху. Немцы запустили гранаты, но русские поймали их и бросили обратно, ранив нескольких человек. Было уже поздно, падавшие от усталости немцы решили оставить дело до утра. Они заснули тяжелым сном, русские тоже хранили молчание. Утром связисты передали сообщение с просьбой о подкреплении: «Это Морская Роза. Мы в третьем по счету белом доме... срочно нуждаемся в подкреплении». Однако подкрепления пришлось ждать еще 12 часов. К счастью для них, день был спокойный, тишина нарушалась только треском пуль немецких снайперов, засевших в здании напротив. После каждого выстрела из комнаты наверху раздавался вскрик. Когда наконец подкрепление прибыло и они поднялись и выбили запертую дверь, перед ними лежали семь убитых советских солдат, каждый с простреленной головой. Связисты спустились к себе и снова заснули.
В тот день, когда связисты так близко столкнулись с советскими солдатами, заместитель начальника квартирмейстерской службы 305-й дивизии Карл Биндер, который, кроме всего прочего, сформировал отряд для сбора зерна в разрушенном элеваторе, направился на завод «Баррикады». С передового наблюдательного пункта он видел, с каким трудом немецкие отряды преодолевают каждый метр завода. По возвращении он встретил своего старого друга, офицера штаба 6-й армии подполковника Кодре, который спросил у него, что он думает о ситуации в городе. «То же самое, что и вы», — ответил квартирмейстер. Оба понимали, что сражение в Сталинграде потеряло всякий смысл много недель назад.