командир — генерал инженерных войск Енеке.
297-я пехотная дивизия, командиры не указаны.
20-я румынская дивизия,
71-я пехотная дивизия,
29-я мотопехотная дивизия
ЦА МО РФ, ф. 500, оп. 12472, д. 302, л. 2—8.
О б з о р
писем и протоколов политического опроса немецких военнопленных
по вопросу борьбы за Сталинград (август—сентябрь 1942 г.)
О том, какое военно-стратегическое значение придавало германское командование захвату Сталинграда, видно из следующих, хотя несколько и противоречивых, показаний военнопленных.
Военнопленный унтер-офицер 8-й роты 518 пп 296 пд Руди Григсфример, взятый в плен в самом начале сентября, говорит:
«Офицеры уверяют солдат, что немцы дойдут до Волги и установят границу на Волге до Урала по такому же образцу, как между Францией и Германией; тогда якобы наступит конец войны. Но сроков офицеры не знают. Об угрозе Германии со стороны союзников офицеры говорят: «Англия не способна воевать, Америка далека, а Россия ослабла».
Военнопленный солдат 9-й роты 71 мсп 29 мд Альфонс Новак говорит:
«Офицеры говорили солдатам: «Возьмем Сталинград, а затем пойдем на отдых. После отдыха и пополнения должны идти на Астрахань, в Астрахани зазимуем. Весной будет взят Кавказ и с Россией будет покончено. Тогда вся германская армия через Ламанш обрушится на Англию».
Военнопленный солдат 328-го полка 227 пд Эрих Войт говорит:
«Дальше Сталинграда Германия не пойдет, так как дальнейшее продвижение в глубь России приведет Германию к гибели. Но в Германии многие думают, что она сможет выдержать еще несколько лет войны: что ж, затянем ремень потуже.»
Опьяненная успешным продвижением в районе Дона немецкая армия была уверена, что ей удастся прямо с ходу и без особых усилий взять Сталинград.
Однако с ходу взять Сталинград немцам не удалось. Они натолкнулись здесь на упорное сопротивление частей Красной Армии и понесли тяжелые потери. Это находит отражение в следующих письмах.
Солдат Иосиф (фамилия не установлена) писал:
«Мы находимся приблизительно в 6 км от Сталинграда. Положение очень сложное для нас. Ежедневно мы имеем убитых и раненых. Надеемся, что здесь скоро все будет кончено».
А лейтенант Эрвин Шмидт (п. п. № 33483) писал в эти же дни:
«Битва под Сталинградом в полном разгаре. Говорят, что сам Сталин здесь руководит обороной. Товарищи на передовой чувствуют это».
Об упорной защите Сталинграда говорят и военнопленные. Военнопленный Эрих Войт говорит:
«Борьба под Сталинградом затянулась потому, как объяснил мне офицер, что вокруг Сталинграда имеется 7 укрепленных поясов. Офицер заявил, что Сталинград будет взят к октябрю».
Военнопленный 501-го строительного батальона Артур Шуберт, взятый в плен в первые дни сентября, говорит:
«Нам говорили, что Сталинград будет взят в конце августа, потом — в начале сентября, а теперь о сроках уже не говорят».
Упорное сопротивление сталинградской обороны натиску фашистской орды вызвало бешеную злобу озверелых фашистов, а с другой стороны, породило деморализацию и упадок настроения среди некоторой части солдат, особенно уставших от войны. Сопротивление Красной Армии под Сталинградом показало немцам, что русские не помышляют о конце войны и прекращении сопротивления, что немцам придется вести вторую зимнюю кампанию. Эти настроения находят свое отражение в следующих письмах и показаниях военнопленных.
Старший ефрейтор Гейнц Грейнер пишет своей жене:
«Мы продвигаемся не так быстро, как мы бы этого хотели. Русские — подлецы и поэтому нам нелегко. Я думал, что смогу вам рассказать уже что-нибудь о Сталинграде. Но это оказалось не так легко; русские прилагают здесь все усилия… Ничего не хочется делать, а хочется отдохнуть».
С захватом Сталинграда немецкие солдаты связывали исполнение своей желанной цели — наступления конца войны.
Военнопленный унтер-офицер Георг Глейм (дивизион ПТО, 7-я рота, 11 пд) говорил:
«Нам офицеры говорят, что вот мы возьмем Сталинград и для нас война окончится, так как дальше Волги немцы не пойдут. Никто из солдат этому не верит, так как мы зашли слишком далеко в Россию».
Военнопленный обер-ефрейтор 4-й роты 194-го полка 71 пд Гельмут Глюков говорит:
«Солдаты между собой говорят, что Сталинград будет стоить немцам много крови. Между солдатами идет такой разговор: как только будет взят Сталинград, немецкие войска дальше не пойдут и здесь остановятся на зиму».
Из всего вышеизложенного можно сделать вывод, что героические защитники Сталинграда не только нанесли немецким войскам тяжелые потери в технике и живой силе, но способствовали значительному ослаблению морально-политического духа немецких захватчиков под Сталинградом.