На аэродроме было захвачено 18 самолетов и другие богатые трофеи"{116}.
К 14 час. 00 мин. 3-й гвардейский кавалерийский корпус вышел на рубеж высота 208,8 - Платонов, где встретил упорное сопротивление частей 7, 13-й и 15-й пехотных дивизий румын, усиленных танками 14-й танковой дивизии немцев, оборонявшихся на рубеже Цимловский - Платонов{117}.
События в районе Сталинграда развертывались с нарастающей быстротой. Подвижные войска Юго-Западного фронта за первые два дня наступления продвинулись на 35-40 км, отразив контратаки оперативных резервов противника и нанеся ему значительные потери. В это же время стрелковые соединения 5-й танковой и 21-й армий совершали с запада и востока обход флангов двух армейских корпусов румын, имея целью их окружение в районе Распопинской. Левофланговые соединения 21-й армии Юго-Западного фронта и войска 65-й армии Донского фронта развивая наступление в юго-восточном направлении, выходили на левый фланг 6-й немецко-фашистской армии. Выполнение поставленных перед войсками задач по срокам имело отдельные отклонения, но общая задача решалась успешно.
Теперь рассмотрим вопрос о том, какое воздействие оказало контрнаступление на противника и что предпринимало гитлеровское командование в эти первые его дни. Участниками гитлеровской агрессии по этому поводу сказано немало. В уже упоминавшейся книге бывшего гитлеровского генерала Г. Дёрра "Поход на Сталинград" автор рассказывает о некоторых фактах, характеризующих обстановку в сталинградской группировке противника в первые дни контрнаступления советских войск. 19 ноября, пишет он, 21-я армия прорвала правый фланг 3-й румынской армии западнее Клетской, разгромив 4-й румынский корпус, и продвинулась до Селиванова, 5-я танковая армия, прорвав позиции 2-го румынского корпуса, к вечеру достигла своими передовыми отрядами Гусынки и Калмыкова, зайдя в тыл 3-й румынской армии. "Главные силы 3-й румынской армии были обойдены в результате этих двух прорывов и сбиты с позиций на Дону... Нельзя было принять эффективных мер против какой-либо из этих двух наступавших армий противника. У 3-й румынской армии не было никаких сил, которые она могла бы противопоставить танкам противника; слабые по численности резервы{118} за левым флангом 6-й армии ничего не могли предпринять, а резерв группы армий, 48-й танковый корпус, на который возлагались большие надежды, с самого начала преследовал злой рок"{119}. Что касается "злого рока", то из дальнейшего описания Г. Дёрра видно, что под этими словами следует понимать полное поражение 48-го немецкого танкового корпуса при его попытках остановить продвижение наступавших советских войск. Ценным, хотя и не бесспорным в деталях, является признание цитируемого автора в том, что наступление советских войск застигло врасплох гитлеровское командование, "6-я армия в тот день (19 ноября.- А. С.) еще не чувствовала непосредственной угрозы, и поэтому ее командование не считало нужным принять решительные меры. В 18 часов командование армии сообщило, что на 20 ноября оно намечает в Сталинграде продолжать действия разведывательных подразделений"{120}. И только приказ, отданный командующим группой армий "Б" в 22 часа, свидетельствовал о том, что враг стал ясно представлять размеры возникшей перед ним опасности{121}.
Почувствовав угрозу окружения, командование 6-й немецкой армии стало спешно перебрасывать свои резервы к внутренней стороне смыкавшегося кольца окружения советских войск. Но было уже поздно. Развитие событий опережало и делало бесполезными попытки фашистского командования противодействовать могучему советскому наступлению.
"После того,- пишет Г. Дёрр,- как 19 ноября слабые попытки предпринять контратаки были пресечены противником, перед русскими открылся путь к далеко идущим целям. Что это были за цели, выявилось с полной очевидностью 20 ноября, когда началось наступление и в районе южнее Сталинграда: русское командование задумало крупную операцию по охвату всех немецких сил в районе Сталинграда и в большой излучине Дона"{123}.
В. Адам, который был ближе к командованию 6-й армии рассказывает о событиях тех дней более выразительно и точно. В своих мемуарах в главе "Контрнаступление и окружение" он пишет следующее: "Телефон яростно звонил. Я сразу очнулся ото сна. Не успел я взять трубку, как услышал далекий гул. ,,Ураганный огонь!",- подумал я. Дежурный офицер доложил: ,,Тревога, господин полковник! Немедленно к начальнику штаба!".
То было начало советского контрнаступления. На листке календаря значилось: 19 ноября 1942 года"{124}.
Когда Адам явился в оперативный отдел, то уже вся 6-я армия была поднята по тревоге.