Адам передает свои мысли, вызванные полученным сообщением. В штабе 6-й армии поняли, что советские войска начали замыкать клещи. Командование врага пыталось воспрепятствовать этому контрнаступлением 14-го и 48-го танковых корпусов. "Но если эта попытка не удастся? Если наши танковые соединения слишком слабы? Что тогда?
Тогда противник стянет петлю, и 6-я армия окажется в котле"{138}.
"Мы переживали тревожные дни,- пишет Адам.- Носились самые различные слухи. Никто не знал, откуда они взялись. Никто не знал, что в них верно. Действительно ли противник отрезал путь по шоссе по правому берегу Дона к станции Чир? Верно ли, что он достиг железнодорожной ветки от Морозовской к Дону и что 4-я танковая армия разгромлена? Какие меры приняло Главное командование сухопутных сил для того, чтобы ликвидировать угрозу армии с тыла? Где находится 48-й танковый корпус? Перешел ли он в наступление? С какими результатами?
Наши нервы были напряжены до крайности. Наконец вечером 20 ноября мы кое-что узнали о положении у нашего левого соседа, 4-й танковой армии. Противник прорвал с юга немецкую оборону и продвинулся к Дону. Командование группы армий выделило 29-ю моторизованную дивизию, чтобы закрыть брешь, но дивизия не смогла противостоять натиску советских войск, 4-й армейский корпус и 20-я румынская пехотная дивизия отступили и теперь сражались фронтом на юг. О прочих находившихся на юге румынских дивизиях ничего не было известно. По последним донесениям, советские танки подошли непосредственно к командному пункту 4-й танковой армии.
Какой оборот приняло дело? Зияющая брешь на нашем левом фланге, а теперь еще и на правом...
Противник прорывался все большими силами сквозь наш фронт, взломанный в нескольких местах. Передовые части его наступающих войск быстро сближались. А у нас не было никаких резервов для того, чтобы предотвратить смертельную угрозу.
Из штаба группы армий стало известно, что контратака слабого 48-го танкового корпуса генерал-лейтенанта Гейма была сразу же отбита. Наши воздушные силы, которым, вероятно, удалось бы облегчить положение, не могли из-за метели вести боевые действия. Советские танковые соединения, наступавшие с севера, достигнув долины реки Лиска, повернули на юго-восток, на Калач. Соседние же соединения продолжали выдвижение на юг, что поставило под прямую угрозу единственную коммуникацию снабжения - железную дорогу, идущую с запада через Морозовскую к Дону и к станции Чир. Перед противником уже был почти открыт путь на юг вплоть до устья Дона у Азовского моря. Это означает, что советские войска вот-вот выйдут в тыл группы армий "А", состоявшей из 1-й танковой и 17-й армий и действовавшей на Кавказе. Стало ясно, что нас ждет страшная катастрофа, если германское командование не будет действовать быстро и эффективно"{139}.
Войска Юго-Западного и Сталинградского фронтов, первоначально разделенные расстоянием свыше 200 км, неудержимо двигались по своим маршрутам, чтобы осуществить окружение вражеской группировки. Соединения 65-й армии Донского фронта, действуя на заходящем фланге, также продвигались вперед, преодолевая упорное сопротивление противника.
21 ноября танковые корпуса Юго-Западного фронта, вслед за которыми двигались стрелковые и кавалерийские соединения, продолжали развивать успешное наступление, 26-й танковый корпус, производивший дозаправку машин, пополнение боеприпасами и подтягивавший отставшие части, в 13 час. 00 мин. снова выступил для выполнения стоящих перед ним задач. Части корпуса с боем заняли населенные пункты Зотовский. Калмыков, хутор Рожки, ломая сопротивление противника и громя тылы группировок вражеских войск, ведущих бои с 21-й армией. "Дорога с рубежа Ефремовский до Добринка была сплошь усеяна обозами противника, нагруженными боеприпасами, продовольствием и обозно-вещевым имуществом, трупами противника и шествием пленных румын"{140}. Ночью 21 ноября корпус с боем вышел в район Остров, хутор Плесистовский (35 км северо-западное Калача) и продолжал развертывать наступательные действия. Задачу дня 26-й танковый корпус выполнил успешно{141}.
1-й танковый корпус 89-й танковой бригадой к рассвету 21 ноября достиг Бол. Донщинка, где встретил сильное огневое сопротивление. "Все попытки взять с ходу Бол. Донщинка успеха не имели"{142}. Стрелковые соединения 5-й танковой армии продвигались к р. Чир. Преследуя отходящего противника, 14-я гвардейская и 159-я стрелковые дивизии совместно с 8-й гвардейской танковой бригадой к 24 час. 00 мин. заняли Горбатовский. В этот же день 47-я гвардейская стрелковая дивизия, также взаимодействуя с 8-й гвардейской танковой бригадой, очистила от врага Старый Пронин, Варламовский и продвигалась на Чернышевскую{143}. Противник всячески стремился задержать продвижение частей 5-й танковой армии к р. Чир, организуя особенно упорное сопротивление в районах Бол. Донщинка, Коротковский, Жирковский - против центра и левого фланга 5-й танковой армии.