Утром 10 августа немцы бомбили Зеты. У нас были взорваны две транспортные машины. Одна бомба ударила у края большой кошары, где размещались мастерские ремонтного взвода, несколько упали недалеко от расположения роты. Более десятка взорвались в поселке. Убитых из личного состава похоронили на окраине Зеты, недалеко от ремонтных мастерских. Часть раненых отвезли в Тундутово. Легкораненых оставили в роте. Ими-то я и занялся. Сделал перевязки, разобрался с больными. Приходила фельдшерица — калмычка, единственный оставшийся медработник на весь поселок Зеты. Большинство медицинских работников участковой больницы еще в прошлом году были мобилизованы и отправлены на фронт, а оставшихся призвали в ополчение и направили в Сталинград. Из местных жителей-калмыков мало кто выехал.
Среди гражданского населения были убитые и более полутора десятков раненых. Отправлять их было некуда, и родственники не решались трогаться в путь из родных мест. Больничка пустовала. Раненые находились в своих домах. Их обслуживала фельдшерица.
Переходили из дома в дом. Ранеными были в основном женщины и дети. Почему-то судьба пощадила мужчин. Они работали в поле или во дворе и успели спрятаться в укрытия. Не выходил из памяти ребенок — девочка лет пяти с осколочным ранением участка мягких тканей бедра и более обширного — голени с повреждением костей. За все время, в течение которого делали перевязку и накладывали шину на ножку, девочка терпела боль, так же сдержанно, не повышая голоса, всхлипывала, но не плакала, все разрешала с собой делать. Что еще будет с ножкой, как пойдет заживление ран? В стационар бы ее. Но куда везти ее и многих других раненых? За что им такие испытания? В чем вина ребенка, женщин? За страдания наших людей должны понести наказание оккупанты. Все это виденное взывало к возмездию.
Стали известны некоторые данные о потерях танковой бригады за эти последние два дня боев в районе разъезда 74-й км. Очень мало осталось в живых танкистов без машин. Большинство погибли или ранеными и обожженными попали в полевые лечебные учреждения других частей и соединений. В мотострелковом пулеметном батальоне бригады только автоматчиков в строю осталось меньше четверти. Смертельно ранен начальник штаба бригады майор Маликов. Вместо него назначен капитан Калинин.
Ценой жизни большинства людей бригады и других частей и соединений удалось пока задержать наступление врага с юга на Сталинград. Противник понес большие потери в жилой силе и технике и перешел к обороне.
Наступило время обеда. Направился в расположение кухни. Пробу снять надо, продукты посмотреть. Старшина получал из бригадного склада свежее мясо в эти последние дни. Выдавали на одни сутки из списочного расчета личного состава и прикрепленных, стоящих в роте на довольствии. Привозили мясо к вечеру для выдачи на следующий день. Больше чем на одни сутки не решались брать, ибо стояла днем довольно теплая погода, а хранить негде. Хотелось покушать свежего мяса, которое не видели почти около месяца. Сколько его там попадет на человека. Считай, на довольствии около ста семидесяти человек. На обед сто граммов на человека. Это восемнадцать килограммов. Половина костей. Утром посоветовал поварам отварить мясо с костями в котле и на мясном бульоне сварить суп, а в кашу положить мелко нарезанную мясную мякоть. Должны получиться вкусный суп и каша. Так они обещали сделать. Возле кухни на кирпичах стояли два противня. Под ними еще тлели угли.
— Так что там у вас жарится?
— Смотри, ежели желаешь.
— Почему вы со мной разговариваете на «ты», когда я с вами на «вы»?
— Вы еще очень молоды, и я могу быть на «ты»…
— В армии положено обращаться на «вы». Итак, что там жарится?
— Картошка и мясо.
— Для кого это?
— Для командира, его зампотеха, политрука, особиста, старшины роты, я попробую, Шихалев, и ты можешь покушать.
— Предупреждаю еще раз — обращаться положено на «вы». Чего-то очень расхрабрились за эти дни, пока меня не было здесь.
У него появилась какая-то наглость в поведении, но об этом я ему не стал говорить.
— Открывайте крышки, покажите, что там.
Он снял проволочным крючком крышки.
— Откуда свежий картофель?
— Старшина привез и сказал: только для командира и его заместителей.
На другом противне жарилось нарезанное мелкими кусками мясо — сама мякоть.
— Мяса тут будет килограмма три, что же осталось для всех других?
— То, что осталось, в кашу положил.
— Прошу вас, товарищ Харитонов, мясо из противня выложить в котел с кашей, и пусть все кушают из общего котла. Сейчас же переложите мясо. Выполняйте! Что касается картошки, выясню, если она выдана для всех, то добавите жареную картошку в суп. Суп не испортится от жареной свежей картошки. Итак, выполняйте мое приказание.