В результате этой битвы на «философском фронте» обвинённые потеряли не только своё положение, но и — за исключением Деборина — свои жизни, став жертвами начинавшихся репрессий. Философский фронт был теперь под руководством молодых «красных профессоров», во главе с Митиным, Юдиным и Константиновым, воспринявшими все решающие положения и прежде всего, конечно, теоретические установки Сталина. Под руководством М. Б. Митина позднее была написана книга «Диалектический материализм», вышедшая в 1934 году и стремившаяся выполнить сталинские требования. По-видимому, эта книга послужила Сталину основой для его краткого очерка «О диалектическом и историческом материализме». Однако эта книга была значительно выше по качеству, чем сталинский очерк, и во времена своего появления могла считаться серьёзной и даже вносящей новый вклад попыткой дать системное изложение марксистской философии.
Разработка изложения исторического материализма по инструкциям Сталина замедлилась, оно было подготовлено только после войны и появилось в 1950 году в виде обширного труда «Исторический материализм» под редакцией Ф. В. Константинова. Его структура и идеи в сущности совпадали с разделом об историческом материализме в «Кратком курсе».
Прямое вмешательство Сталина в философию, таким образом, оказало фундаментальное и долговременное влияние на всю дальнейшую работу и развитие советской философии. Оно касалось прежде всего систематических основных тем марксистской философии, в которых всё больше проявлялся догматический схематизм, тем более что даже ранние философские произведения Маркса, изданные в своё время Рязановым, а также «Немецкая идеология» теперь почти не рассматривались и не изучались, поскольку Сталин их игнорировал. Это привело, среди прочего, и к тому, что важные ранние произведения даже не были помещены в немецкое издание произведений Маркса и Энгельса (MEW) и лишь позже смогли появиться в дополнительном томе.
По прямому вмешательству Сталина и «Философские тетради» Ленина не были помещены в собрание его сочинений, и тоже вышли позже в дополнительном томе.
Но ещё оставалось несколько больше пространства и свободы действий в области истории философии, не в последнюю очередь потому, что специалисты в этой области были менее затронуты чистками и репрессиями. Поэтому в годы после выхода «Краткого курса» удалось начать работу над обширной «Историей философии», которая в начале 1940-х годов вышла в трёх томах под редакцией Александрова, Быховского, Митина и Юдина. Руководство над этой работой было полностью в руках молодых сторонников Сталина в философии.
Митин и Юдин получили не только важные назначения в области философии (директорские посты, руководство редакцией журнала «Под знаменем марксизма»), они также были вознаграждены избранием в Академию наук. В то время к ним присоединился ещё более молодой Г. Ф. Александров, который стал новым заведующим отделом пропаганды ЦК. (Стецкий, который, будучи прежним завотделом, принимал активное участие ещё в подготовке «Краткого курса», уже в 1938 году был арестован и расстрелян).
Александров в 1946 году также был избран членом Академии наук, но вскоре после этого за свою слишком поверхностную и слишком «объективистскую» книгу «История западноевропейской философии» попал под огонь сталинской критики, выполненной Ждановым в его печально известном выступлении в Институте философии Академии наук в 1947 году. Интересно, что потом и Константинов на некоторое время стал заведующим отделом пропаганды ЦК: таким образом, с начала 1930-х годов всё время существовала очень тесная связь «философского фронта» с высшим руководством ВКП(б).
Трёхтомная «История философии» была первым марксистским изложением истории философии от античности до новой эпохи. Это было, несомненно, серьёзное научное достижение, заслуживающее большого признания, которое, впрочем, получили в большей мере редакторы, чем многочисленные авторы-специалисты, хотя в кругу специалистов, конечно, было известно, что редакторы не были особыми знатоками в этой области.
Но Сталин не принял третий том «Истории философии», поскольку тот широко и положительно представил классическую немецкую философию, особенно гегелевскую. Это Сталин подверг резкой критике — может быть, и под влиянием военных обстоятельств, поскольку этот том вышел лишь в 1944 году, и Сталин, возможно, увидел в гегелевской философии государства и права некий источник реакционной идеологии — и осудил верную оценку гегелевской философии как одного из важнейших источников марксизма, как неправильную и немарксистскую.