Прошу обратить внимание на то, что Маркс говорит здесь уже о коммунистическом обществе, а отнюдь не о переходном периоде. И это новорожденное коммунистическое общество характеризуется распределением по труду, что является пока ещё буржуазным правом. Далее:
«Но эти недостатки неизбежны в первой фазе коммунистического общества, в том его виде, как оно выходит после долгих мук родов из капиталистического общества»[296].
Обратите внимание: коммунистическое общество в первой фазе уже вышло из капиталистического общества после «долгих мук родов». А что собой представляют эти «муки родов»? Именно тот самый переходный период, причём Маркс подчёркивает, что эти «муки» долгие, то есть этот переход совершается отнюдь не моментально (и поэтому нельзя считать, что Маркс муками родов называет процесс пролетарской революции, то есть завоевания пролетариатом политической власти, так как этот процесс в историческом масштабе не может длиться долго, он как раз «моментален»).
Далее Маркс объясняет, в чём заключается отличие высшей фазы коммунистического общества от его первой фазы:
«На высшей фазе коммунистического общества, после того как исчезнет порабощающее человека подчинение его разделению труда; когда исчезнет вместе с этим противоположность умственного и физического труда; когда труд перестанет быть только средством для жизни, а станет сам первой потребностью жизни; когда вместе с всесторонним развитием индивидов вырастут и производительные силы и все источники общественного богатства польются полным потоком, лишь тогда можно будет совершенно преодолеть узкий горизонт буржуазного права, и общество сможет написать на своём знамени: Каждый по способностям, каждому по потребностям!»[297]
Таким образом, мы видим, что Маркс считал, что общественное развитие будет происходить по следующей схеме: капитализм — завоевание политической власти пролетариатом — переходный период от капитализма к коммунизму — коммунизм. А в коммунизме (уже внутри коммунизма, а не вне его) он выделял первую фазу, в которой ещё сохраняется буржуазное право распределения по труду (и ещё сохраняются такие явления, унаследованные от капитализма, как подчинение человека разделению труда, противоположность умственного и физического труда, необходимость трудиться лишь для поддержания жизни), и высшую, когда производительные силы вырастут настолько, что будет возможно распределение по потребностям.
Совершенно согласен с Марксом был и Ленин в своей работе «Государство и революция».
«Первое, что установлено вполне точно всей теорией развития, всей наукой вообще, — и что забывали утописты, что забывают нынешние оппортунисты, боящиеся социалистической революции, — это то обстоятельство, что исторически, несомненно, должна быть особая стадия или особый этап перехода от капитализма к коммунизму»[298].
«Раньше вопрос ставился так: чтобы добиться своего освобождения, пролетариат должен свергнуть буржуазию, завоевать политическую власть, установить свою революционную диктатуру.
Теперь вопрос ставится несколько иначе: переход от капиталистического общества, развивающегося к коммунизму, в коммунистическое общество невозможен без „политического переходного периода“, и государством этого периода может быть лишь революционная диктатура пролетариата»[299].
Далее (прощу прощения за длинные цитаты, но они необходимы):
«диктатура пролетариата, т. е. организация авангарда угнетённых в господствующий класс для подавления угнетателей»[300].
«Только в коммунистическом обществе, когда сопротивление капиталистов уже окончательно сломлено, когда капиталисты исчезли, когда нет классов (т. е. нет различия между членами общества по их отношению к общественным средствам производства), — только тогда „исчезает государство и можно говорить о свободе“. Только тогда возможна и будет осуществлена демократия действительно полная, действительно без всяких изъятий. И только тогда демократия начнёт отмирать в силу того простого обстоятельства, что [...] люди постепенно привыкнут к соблюдению элементарных, веками известных, тысячелетиями повторявшихся во всех прописях, правил общежития, к соблюдению их без насилия, без принуждения, без подчинения, без особого аппарата для принуждения, который называется государством »[301].