Со своей стороны Храпченко внес ряд существенных поправок в итоговый список кандидатов на Сталинскую премию почти по всем областям искусства. Вопрос о премировании писателей и поэтов он предлагал решить следующим образом.
Премии первой степени по разделу прозы предлагалось присудить И. Г. Эренбургу за роман «Падение Парижа» и публицистические статьи, а также В. Г. Янчевецкому (В. Яну) за роман «Чингиз-Хан» (опубл. в 1939), несмотря на то что текст не проходит на премию по хронологическому критерию[556].
Премии второй степени по разделу прозы — С. П. Бородину за роман «Дмитрий Донской» и В. Л. Василевской за очерки о Великой Отечественной войне.
Премии первой степени по разделу поэзии — С. Я. Маршаку за «стихи и стихотворные тексты к плакатам и карикатурам» для «Окон ТАСС» и Н. С. Тихонову за стихи о Великой Отечественной войне.
Премии второй степени по разделу поэзии — М. Ф. Рыльскому за стихи о Великой Отечественной войне и С. И. Чиковани за стихи о Великой Отечественной войне.
Премии первой степени по разделу драматургии — К. М. Симонову за пьесу «Парень из нашего города», стихи и очерки о Великой Отечественной войне и А. Н. Толстому за пьесу «Иван Грозный», роман «Хмурое утро» и статьи о Великой Отечественной войне.
Премии второй степени по разделу драматургии — С. Вургуну за пьесу «Фархад и Ширин» и А. Е. Корнейчуку за пьесы «В степях Украины» и «Партизаны в степях Украины».
По разделу литературной критики и искусствоведения М. Храпченко, зная о неоднозначной позиции партии в отношении к этой области и, вероятно, боясь вновь промахнуться, не рекомендовал ни один из рассмотренных Комитетом текстов.
Итоговый список лауреатов Сталинской премии по литературе за 1941 год не сильно отличался от предложенного Храпченко, однако были в нем и существенные расхождения, истоки которых обнаруживают себя в поисках партийной «верхушкой», лишившейся контроля над ситуацией, нового идеологического вектора. К. Л. Зелинский, участвовавший наравне с А. Н. Толстым в создании «Истории советской литературы» (ИМЛИ), накануне публикации в «Правде» постановления о премиях за 1941 год проницательно писал О. Ю. Шмидту:
…«судить» судом истории своих современников-литераторов — дело куда более политическое, ответственное и, если хотите, «щекотливое». Оно должно базироваться на изучении и понимании истории сегодняшнего дня вообще, понимании изменения позиции литераторов, взаимоотношений писателя и читателя, роли литературы в условиях роста и вооружения нашего государства перед лицом империалистического агрессора и т. д.[557]
Комитетчики этим «политическим делом» к 1942 году в совершенстве еще не овладели, поэтому их решения, по мнению Политбюро, нуждались в корректировке на самом высоком уровне. Окончательный список, утвержденный постановлением № 487 от 11 апреля, учитывал все эти нюансы и указывал (прежде всего самим экспертам), какие тенденции в официальной культуре должны поощряться, а какие следовало нивелировать или вовсе подавлять.
По разделу художественной прозы награды получили рекомендованные Храпченко писатели, среди которых — И. Эренбург (за роман «Падение Парижа»), В. Янчевецкий (за роман «Чингис-Хан»), С. Бородин (за роман «Дмитрий Донской»); кандидатура Василевской была заменена А. Антоновской (за роман «Великий Моурави»), ставшей первой женщиной, удостоенной Сталинской премии. Решение это вполне понятно: список премированных произведений («Дмитрий Донской», «Чингиз-Хан») был дополнен еще одним романом о «великом грузине» — полководце рубежа XVI–XVII веков Георгии Саакадзе, который выступал выгодной параллелью верховного главнокомандующего. За первые две части «Великого Моурави»[558] («Диди Моурави») (опубл. в 1937 и 1940) Антоновская получила премию второй степени. К. Симонов, говоря о совершенно особенном подходе Сталина к истории, подчеркивал:
556
Храпченко оправдывает это тем, что «выдающиеся качества этого произведения позволяют выставить его и в этом году на Сталинскую премию с некоторым нарушением установленного порядка выдвижения кандидатов» (см.: РГАНИ. Ф. 3. Оп. 53а. Ед. хр. 5. Л. 92–93). Опытный чиновник понимал, что рекомендация текста о национальном полководце несколько реабилитирует в глазах Сталина его идейную позицию, покажет вождю вершины «подлинной» аксиосферы верного подданного.
557
Цит. по: «Мы предчувствовали полыханье…»: Союз советских писателей СССР. Кн. 1. С. 386.
558
Почти сразу же М. Чиаурели снял по мотивам романа художественный фильм, где роль Саакадзе сыграл А. Хорава (фильм также был отмечен Сталинской премии первой степени). Антоновская будет продолжать работать над романом до 1958 года. Всего романный цикл «Великий Моурави» насчитывает шесть книг.