«При очередном разговоре по ВЧ я счел своим долгом доложить об этом Сталину, — писал Рокоссовский. — Затронул вопрос и о том, что целесообразнее было бы операцию по ликвидации окруженной группировки противника поручить одному фронту — Сталинградскому или Донскому — с подчинением ему всех войск, действующих под Сталинградом»[257].
Верховный, однако, не дал определенного ответа. Значительно больше внимание он уделял внешнему фронту окружения, чтобы предотвратить попытки немцев деблокировать окруженную группировку извне. Но постепенно и он согласился с предложением командующего Донским фронтом, которому, в конце концов, и была поручена ликвидация окруженного противника.
План операции «Кольцо» был предложен лично Рокоссовским и разработан при «деятельном участии», что посчитал необходимым особо отметить Константин Константинович, начальника Генштаба А.М. Василевского и представителя Ставки Н.Н. Воронова. Ударами по центру окруженной группировки с двух сторон предполагалось расчленить ее, а затем ликвидировать по частям. 27 декабря 1942 г. доработанный план был представлен в Ставку ВГК.
В новогоднюю ночь за скромным застольем, в котором, кроме командования фронтом и генерала Василевского, приняли участие прибывшие из Москвы командующий ВВС генерал А.А. Новиков и командующий Дальней авиацией генерал А.Е. Голованов, вроде бы даже не очень серьезно стали вспоминать исторические примеры, когда попавшему в тяжелое положение врагу предъявлялся ультиматум. На следующий день к делу подошли уже всерьез, общими усилиями текст ультиматума был составлен и отправлен в Москву. Сталин не только одобрил его, но и приказал за два дня до наступления вручить документ командующему 6-й германской армией Ф. Паулюсу. Всем добровольно прекратившим сопротивление гарантировалась жизнь. Но враг отказался от почетной капитуляции, более того — грубо нарушив общепризнанные нормы, открыл огонь по парламентерам. И тогда 10 января 1943 г. заговорило оружие.
Потребовались двадцать два дня напряженных боев, чтобы вынудить окруженных к капитуляции. В плен попали, по последним данным немецких историков, около 113 тысяч немецких солдат и офицеров, в том числе 22 генерала во главе с генерал-фельдмаршалом Паулюсом.
Заслуги Рокоссовского в Сталинградской битве были отмечены орденом Суворова I степени. Сталин, встречая в Кремле руководящий состав, не дал по-уставному доложить о прибытии, а пожимая руку, стал поздравлять с большим боевым успехом. «… Всех поздравил, пожал руку каждому из командующих, — рассказывал позднее главный маршал авиации А.Е. Голованов писателю Ф.И. Чуеву, — а Рокоссовского обнял и сказал: «Спасибо, Константин Константинович!» Я не слышал, чтобы Верховный называл кого-либо по имени и отчеству, кроме Б.М. Шапошникова, однако после Сталинградской битвы Рокоссовский был вторым человеком, которого И.В. Сталин стал называть по имени и отчеству. Это все сразу заметили. И ни у кого тогда не было сомнения, кто самый главный герой — полководец Сталинграда»[258].
Правда, годы спустя в определение истинного вклада каждого из командующих фронтами вмешалась политическая конъюнктура. Основные заслуги стали приписывать себе бывший командующий Сталинградским фронтом маршал А.И. Еременко и член военного совета фронта Н.С. Хрущев, ставший в сентябре 1953 г. первым секретарем ЦК КПСС. Позднейшему прославлению Хрущева, а вместе с ним и командования бывшим Сталинградским фронтом способствовала случайность: 4 февраля 1943 г. Рокоссовский был отозван в Москву и, естественно, не мог присутствовать на митинге, организованном в Сталинграде в связи с окончанием сражения и снимавшимся на кинопленку[259]. Из «высоких» лиц в нем принял участие член Политбюро ЦК ВКП(б) Н.С. Хрущев, запечатленный для истории. Фронтовая кинохроника пришлась как нельзя кстати, когда в 1963 г. широко отмечалось 20-летие победы на Волге.
Интересно, что факт замалчивания роли К.К. Рокоссовского в победе на Волге, в частности, со стороны командования 62-й армией, был отмечен даже особыми отделами. «Эти настроения проявились на митинге в Сталинграде 4 февраля, где о Рокоссовском просто не упомянули», — сообщал начальник 2-го отдела 3-го управления НКВД СССР комиссар госбезопасности 3-го ранга В.Н. Ильин в Управление особых отделов НКВД СССР 5 марта 1943 г.
259
Сталинградская эпопея. Материалы НКВД СССР и военной цензуры из Центрального архива ФСБ РФ. М., 2000. С. 414.