Подошедшему к аппарату члену РВС 1-й Конной Щаденко командующий фронтом сделал строгий упрек, адресованный всему реввоенсовету, в бездействии, ибо армия деморализована, развалилась и потеряла, как видно, всякую боеспособность. «Где же была доблесть, — спрашивал он, — неужели потопили все в вине?» Он потребовал возобновить атаки на Батайск, подготовив их должным образом. Думается, Шорину при всей его принципиальной правоте в отношении 1-й Конной армии все же не хватало точности при оценке оперативной обстановки в районе боевых действий. Сокольников ведь не случайно говорил о тщетности лобовых атак.
Вечером 22 января для выработки мер взаимодействия между 1-й Конной и 8-й армиями в штабе последней состоялось совещание, в котором приняли участие Буденный и Ворошилов. Учитывая, что атаки через пойму Дона не давали результата, был выработан план осуществления переправы через Дон выше по течению реки, в районе Старочеркасской или Манычской станиц. При этом пехота должна была захватить плацдарм для маневрирования конницы. Здесь же до сведения членов РВС Конной армии были доведены жесткие оценки вышестоящего командования относительно неудовлетворительного состояния в ней воинской дисциплины.
Уязвленные Буденный, Ворошилов и Щаденко на следующее утро направили Троцкому и Сталину телеграмму. Они протестовали против обвинений со стороны Шорина в том, что Конармия «утопила свою боевую славу в ростовских винных подвалах», возлагали на него ответственность за то, что «Конармия тонет и гибнет в батайских болотах», и просили вмешательства в действия комфронтом, «дабы не погубить Конармию и не ликвидировать успехи, достигнутые Красной армией в этом направлении»[104].
Конфликт не был разрешен и при личной встрече Шорина, прибывшего в Ростов-на-Дону 24 января, с членами РВС 1-й Конной и 8-й армий. Комфронта, как вспоминал Семен Михайлович, продолжал настаивать на том, чтобы первоконники, как и было установлено ранее, штурмовали Батайск. После этого Буденный, Ворошилов и Щаденко послали телеграмму в Совет рабочей и крестьянской обороны — Ленину, Троцкому и Сталину, в которой, заявляя, что Шорин «поставил Конную армию на грань гибели», настаивали на его снятии с должности командующего фронтом. Как считает историк В.Д. Поликарпов, для обеления собственной армии и «более надежной компрометации Шорина» Буденный 1 февраля направил Ленину личное письмо, в котором предъявлял командующему фронтом уже политические обвинения: решения Шорина, дескать, вредны нам, но полезны противнику, и его командование Семен Михайловичем назвал «преступным».
Ответа от Ленина Буденный не получил, но, чтобы разрядить обстановку на Кавказском фронте, Москва пошла на замену Шорина Тухачевским. Бывший командующий получил назначение помощником главнокомандующего всеми вооруженными силами Республики, а в апреле того же 1920 г., не обращая внимания на наветы на него со стороны РВС 1-й Конной, поддержанные Сталиным, ВЦИК наградил Шорина боевым золотым оружием со знаком ордена Красного Знамени.
Забегая чуть вперед, скажем, что и Ленин, и Троцкий хорошо представляли себе подоплеку конфликта. В правительстве и РВСР знали о полном неприятии военных специалистов со стороны Сталина и Ворошилова — лидеров «военной оппозиции» на VIII съезде партии в 1919 г. Такое неприятие они проявили еще в 1918 г. в Царицыне, развязав травлю бывших генералов А.Е. Снесарева и П.П. Сытина. Компрометация В.И. Шорина, также военспеца, была из того же ряда и велась теми же самыми лицами.
Об этом вспоминал сам Буденный. 3 февраля, когда члены РВС 1-й Конной связались со Сталиным по телеграфу и пожаловались на атмосферу вокруг армии, «созданную соседями и ком-фронта», которая «совершенно лишает возможности работать», в ответ прочитали: «…В бытность мою в Москве, в день получения вашей шифротелеграммы, я добился отставки Шорина…» Члены РВС подпитали Сталина новыми оценками. Ворошилов заявил: «Если приедете в Ростов, на месте убедитесь, что простого смещения, да еще с повышением, для него недостаточно. Мы все считаем его преступником. Его неумением или злой волей (в этом разберется суд) загублено лучших бойцов, комсостава и комиссаров более 40 % и до 4000 лошадей»[105].