Блюхер действовал как привык, — активно, наступательно. В октябре 1929 г. группа войск ОДВА в составе Амурской военной флотилии и 2-й Приамурской стрелковой дивизии в течение одного дня уничтожила большую часть сунгарийской флотилии противника, которая угрожала Хабаровску и железнодорожному сообщению с Приморьем, и, захватив город Лахасусу, разрушила его укрепления. Поскольку провокации продолжались, командующий поставил перед вверенными войсками новую боевую задачу — разгромить гарнизоны китайцев по берегу Сунгари от Лахасусу до Фугдина включительно, и уничтожить остатки сунгарийской флотилии. 70-километровый поход по реке Сунгари в сложных погодных и навигационных условиях был совершен успешно, поставленная командармом задача решена в течение четырех дней.
Однако урок агрессорам впрок не пошел. Они создавали две группировки войск: одну в Приморье, в районе Мишань-фу (в 40 км от госграницы), вторую — в Забайкалье, в районе городов Маньчжурия и Чжалайнор. Китайцы готовились перерезать железную дорогу Хабаровск — Владивосток и взорвать железнодорожные туннели у озера Байкал, чтобы отрезать Дальний Восток от остальной территории СССР.
Блюхер решил упредить противника. Для разгрома первой из вражеских группировок (возглавил операцию начальник штаба ОДВА А.Я. Лапин) потребовался всего один день.
Больше усилий было затрачено на разгром второй, значительно более мощной группировки. Действовавшие против Забайкальской группы советских войск китайцы имели тройное превосходство в силах и мощные укрепления. Операцию здесь возглавил сам Блюхер. Основной удар наносился по Чжалайнорской группировке противника с последующей ликвидацией его в районе города Маньчжурия. В боях особенно отличилась 5-я Кубанская кавалерийская бригада К.К. Рокоссовского, усиленная двумя батареями дивизионной артиллерии. Наступая из станицы Абагайтуевская, рокоссовцы переправились по льду через Аргунь и вышли к железной дороге. Затем Рокоссовский двинулся к Мутной Протоке, с двумя полками переправился на западный берег реки, отрезав пути отхода противнику на юг. В течение всего дня враг неоднократно пытался прорваться, но кавбригада отразила все его атаки. Тем временем 35-я стрелковая дивизия охватила Чжалайнор.
К концу дня удалось окружить также и маньчжурскую группировку противника.
18 ноября Чжалайнор был взят. На следующий день войска Забайкальской группы заняли исходное положение для штурма укреплений Маньчжурии. Китайцы двумя группами попытались прорваться из города, но попали под сокрушительный удар кавалерийской бригады Рокоссовского. Как доносил Константин Константинович, конными атаками 73-го и 75-го полков и действиями спешенных подразделений при поддержке артиллерии группа противника была уничтожена, и лишь ее незначительная часть ушла в сопки. 20 ноября советские части очистили город от противника. В течение следующей недели советские войска нанесли ему еще одно поражение и заняли станцию Цаган, а затем город Хайлар.
Успешные действия войск Блюхера заставили китайцев подписать Хабаровский протокол, по которому на КВЖД восстанавливалось положение, существовавшее до конфликта.
Победители были удостоены высоких наград. На знамени ОДВА появился орден Красного Знамени, а командарм стал первым кавалером вновь учрежденного ордена Красной Звезды. А в 1935 г. Блюхеру в числе первых пяти военачальников РККА было присвоено высшее воинское звание Маршал Советского Союза.
«Бесстрашный боец с врагами Советской республики, легендарный герой, В.К. Блюхер был идеалом для многих. Не скрою, я всегда мечтал быть похожим на этого… талантливого полководца»[154]. О многих ли людях говорил с таким искренним восторгом и уважением Маршал Советского Союза Г.К. Жуков!
Присвоение Василию Константиновичу высшего воинского звания, бесспорно, свидетельствовало об особом отношении к нему со стороны Сталина. Но, с другой стороны, наверняка вызвало недовольство со стороны других командующих округами первого разряда — И.П. Белова (МВО), Б.М. Шапошникова (ЛВО), И.П. Уборевича (БВО), И.Э. Якира (УВО). Генерал армии А.В. Хрулев, бывший в годы Великой Отечественной войны начальником Тыла Красной армии, вспоминал: «Я одно точно знаю, что Блюхеру было присвоено звание маршала по личному предложению Сталина, чему сильно завидовали Уборевич и Якир»[155].