После разговора со старшим майором госбезопасности Нечаевым, Яков весь вечер проходил очень задумчивым. Узнав, что без помощи в освобождении из плена, он прожил бы еще полтора года, Яков был искренне благодарен чекисту. То, что он действительно из будущего, похоже соответствует истине. Не так легко обмануть его отца, тот ни чего не принимает на веру, только после тщательной проверки, а учитывая условия содержания в немецком концлагере, такой итог вполне возможен. Тут трудности были в другом, хотя Яков до этого особо не вникал в дела отца, но то, что вокруг власти шли нешуточные интриги. То, что его мачеха, Надежда Аллилуева не покончила с собой, а была убита, он знал. По официальной версии она застрелилась, но наличие на её теле травм, которые она не могла нанести себе сама, говорило об убийстве, выданном за самоубийство. Поэтому и начавшиеся потом репрессии против высших функционеров его не удивили, отец не только упрочал свою власть, но и мстил за убийство жены. Многие хотят занять пост его отца, но мало кто знает, что на этом посту надо работать как каторжному. Отец за считанные годы превратил отсталую и разрушенную после сначала империалистической, а потом и гражданской войны страну в индустриального гиганта, который развивался невиданными темпами. Он не болтал, а работал, и результат его работы был на лицо. А пришедшие после его смерти к власти все угробили, проели и разрушили и в результате страна распалась. Самого отца оклеветали, что бы выгородить себя, но народ все равно его чтит. Он сделает всё, что бы стать достойным приемником отца и не допустить развала СССР, а для этого стоит учится и помогать отцу во всем. Будут осложнения со старыми партийцами, которые сами точат зубы на пост отца, но с ними отец разберется сам, а он, его сын должен показать, что достоин стать его преемником.
Немецкое наступление началось как всегда внезапно, разведчикам последнее время не везло, они потеряли шесть групп, а результата как такового не было. Немцы подтягивали войска, вот только какие именно и как много, так и осталось неизвестно. Если в нашей реальности немецкие войска 30–31 августа захватили Мгу, перерезав последнюю железную дорогу соединявшую Ленинград с остальной страной, а потом захватили Синявинские высоты и 8 сентября был взят Шлиссельбург, полностью замкнув кольцо блокады Ленинграда, то наше вмешательство, когда мы отбили у немцев Смоленск и удерживали его почти два месяца, не позволило противнику так глубоко вклинится в наши порядки. Смоленск все же пришлось оставить, деблокировав окруженные там войска, вся Смоленская группировка наших войск отошла, а немцы снова поперли на Ленинград и Москву. Их успешный вначале прорыв вдоль Волхова был ликвидирован с большими потерями для них и вот теперь они снова попытались пробиться к Ладожскому озеру, но в этот раз в районе Мги.
От некогда полнокровного батальона осталась неполная рота, приданная батарея ПТО из 76 миллиметровых УСВ приказала долго жить и теперь еще одна две немецкие атаки и немцы просто пройдут по трупам защитников, так как ни кого больше не останется. Старшина Свиридов прижимая к себе верный ДП, старался вжаться как можно глубже в дно окопа, пережидая очередной немецкий артобстрел. Немцы похоже недостатка в снарядах не испытывали и методично перемешивали оборону советский войск с землёй. Ударившие морозы сделали землю твердой и разрушения от артиллерийского огня несколько снизились. Обстрел закончился, и осторожно выглянув из окопа, старшина увидел пошедшие в атаку немецкие танки, следом за которыми шли густые цепи пехоты. То тут, то там вставали пережившие обстрел бойцы, но их было мало, очень мало, также заканчивались противотанковые гранаты и бутылки с зажигательной смесью, а расчетов ПТР уцелело всего два. Похоже, это последний бой, но отступать некуда, а тут еще с тыла послышался шум многочисленных моторов, да и схваченная морозом земля начала едва заметно дрожать. Этого еще не хватало, неужели немцы прорвались у соседей? До немцев оставалось не более 500 метров, когда на их пути стала стена разрывов, а сзади появились танки. Вытянувшись в линию, они выезжали из находившегося за их спиной леса. Танки напоминали КВ, было в них что-то от них, но и отличались они от них существенно. Делая короткую остановку, они стреляли и двигались дальше, а следом за ними появились новые боевые машины. Без башни, но с большой рубкой, у них были большие орудия, эти машины выехав остановились и стали везти огонь с места, а огибая их появились новые, все неизвестные Свиридову, но с одинаковым непривычным трехцветным камуфляжем. Вот только количество разрывов было явно больше, чем количество выстрелов, так что определено по немцам работало еще что-то. Один за другим стали вспыхивать немецкие танки, а наши казались неуязвимыми. Периодически на их броне отсверкивали искры рикошетов, но ни одна боевая машина так и не встала. Попавшая под массированный обстрел немецкая пехота сначала залегла, а потом рванула назад в тыл. В этот момент наши танки подошли к линии окопов, ревя мотором и грохоча гусеницами, танк переезжал окоп как раз рядом со старшиной Свиридовым. Даже промерзшая земля осыпалась под тяжестью танка. Переехавший линию окопов танк на мгновение остановился, грянул выстрел и он снова тронулся с места. То справа, то слева линию наших окопов переезжали танки и устремлялись вперед, в сторону немецких позиций. Оставшиеся сзади самоходки подтянулись вперед и встали прямо перед линией окопов, после чего снова открыли стрельбу по противнику, а более мелкие танки с маленькими башнями внезапно выпустили из себя десант. Старшина хорошо видел, как бойцы, все как один вооруженные незнакомыми ему автоматами, пошли цепочкой за танками, время от времени стреляя короткими очередями. Судя по всему, они добивали раненых немцев, которые остались лежать на поле боя. Наконец и цепочка самоходок тронулась с места и пошла вдогонку за остальными, а сзади снова послышался гул моторов и вскоре появились новые гусеничные машины. Они все были без башен, из одних из них вверх торчали тонкие стволы автоматических зенитных пушек, другие судя по всему были легкими самоходками, а другие были без видимого оружия. Старшина не знал, что это были самоходные 120 миллиметровые минометы на базе универсальной легкой гусеничной платформы. Спустя полчаса показалась грузовая колонна, в охранении шли самоходные зенитки, несколько легких самоходок и трехосные колесные бронетранспортеры. На всей прошедшей технике, старшина видел один и тот же опознавательный знак, щит с оскаленной медвежьей головой на фоне перекрещенный мечей. Только тут он вспомнил о слухах гулявших по армии про тяжелую штурмовую танковую дивизию, которая на самых угрожающих участках фронта наносит противнику мощнейшие удары, опрокидывая его и уничтожая. Через пару дней батальон был отведен на отдых и пополнение, а старшина Свиридов читал в газете о новом контрударе 2-й гвардейской, Ленинградской, штурмовой тяжелой танковой дивизии.