Политический смысл чисток 30-х годов верно раскрыт в книге А. Авторханова «Технология власти». В главе «От партии Ленина к партии Сталина» автор писал, что метод партийных чисток явился универсальным средством не только расправы с действительной оппозицией внутри партии, но и предупреждения всякой потенциальной оппозиции в партии и народе. Их «основная цель — ликвидация думающей партии. Этого можно было добиться только путём политической и физической ликвидации всех и всяких критически мыслящих коммунистов в партии. Критически мыслящими как раз и были те, которые пришли в партию до и во время революции, до и во время гражданской войны. Эти люди, ставшие коммунистами ещё до того, как Сталин стал генеральным секретарём партии, были главным препятствием для Сталина на его пути к единоличной диктатуре. Многие из них до конца своих дней оставались идейными людьми. Именно поэтому они и были опасны Сталину. Это касалось верхов партии. Но и низовая многотысячная партийная масса стала проявлять некоторое непослушание. Она с опаской и критически начала относиться к тому, как Сталин расправляется со своими противниками наверху. Поэтому чистка партии направлялась одновременно и против оппозиционных верхов партии, и против потенциальной оппозиции в низовой партийной массе». Авторханов справедливо утверждал, что партийные чистки в конечном счёте привели к «1) ликвидации старой партии Ленина; 2) созданию новой партии Сталина» [374].
Этот основной вывод книги «Технология власти», подкреплённый многочисленными фактами и цифрами, был, однако, пересмотрен Авторхановым в его последующих работах типа «Происхождение партократии». В них автор, всё более скатываясь на антикоммунистические позиции, софистически обосновывал прямо противоположный тезис — об органической преемственности между партией Ленина и партией Сталина, между большевизмом и сталинизмом.
Между тем пропасть между этими двумя противоположными политическими силами, формально объединёнными именем одной и той же правящей партии, обусловливалась тем, что сталинизм (как будет показано в последующих главах) в середине 30-х годов окончательно порвал с основными принципами большевизма как во внешней, так и во внутренней политике.
XXVI
Сталинизм и фашизм
С конца 20-х годов Коминтерн стал руководствоваться теорией «третьего периода», согласно которой после периодов революционного подъёма (1918—1923 годы) и временной стабилизации капитализма (1924—1927 годы) наступил период борьбы за установление диктатуры пролетариата в капиталистических странах. Главной помехой этой борьбе был объявлен «социал-фашизм», то есть социал-демократия, рассматривавшаяся как основная опора буржуазии, как политическая сила, более опасная для рабочего класса, чем его открытые враги — фашисты. Следование теории «социал-фашизма», обрекавшей рабочие партии капиталистических стран на взаимное ослабление, явилось главным фактором, проложившим дорогу бескровной победе нацистской партии в Германии. В январе 1933 года президент Гинденбург предложил Гитлеру сформировать правительство. Одновременно был распущен рейхстаг и на 5 марта назначены новые парламентские выборы.
27 февраля 1933 года фашистские провокаторы подожгли здание рейхстага, вслед за чем была немедленно поднята клеветническая кампания, обвинявшая в поджоге коммунистов. В этих условиях нацистская партия получила на выборах 17,2 миллиона голосов, или 43,9 % от общего числа избирателей. После выборов гитлеровцы запретили деятельность компартии и аннулировали почти 5 млн. голосов, завоеванных коммунистами, тем самым получив большинство в рейхстаге. В июле 1933 года была запрещена социал-демократическая партия, а затем произошёл «самороспуск» всех остальных партий — в результате закона от 14 июня, объявлявшего единственной «законной» политической партией партию национал-социалистов.
Как и в Италии, фашистская партия в Германии была провозглашена государственной партией. 1 декабря 1933 года был принят закон об обеспечении единства партии и государства, в котором объявлялось, что национал-социалистическая партия является «носительницей германской государственной мысли». В соответствии с этим законом заместитель Гитлера по партии Гесс был официально введён в состав имперского правительства. В последующие месяцы из рейхстага были изгнаны все оставшиеся там депутаты, не принадлежавшие к фракции национал-социалистов. 4 июля 1934 года был принят закон, согласно которому депутат рейхстага утрачивал свой мандат, если покинул ряды нацистской партии или был исключён из неё; преемника такого депутата назначал «вождь» национал-социалистической фракции рейхстага. В результате всех этих беспрецедентных акций рейхстаг превратился в чисто декоративное учреждение, ограничивающееся единодушным одобрением деклараций, с которыми в нём выступал Гитлер.
Таким образом, разрушение парламентской демократии в Германии и Италии происходило при формальном сохранении парламента, лишённого какой бы то ни было фактической роли в системе государственного управления. Фашистские правительства даже формально не были ответственны перед парламентом, который подчинялся главе правительства и «нации».
В Италии голосование в парламент происходило по формуле «утверждаете ли вы список депутатов, намеченных Большим советом фашизма?» Избирателям оставалось лишь приписать внизу бюллетеня «да» или «нет». Подобный плебисцитарный режим был установлен и в Германии, где после смерти Гинденбурга в августе 1934 года Гитлер узурпировал полномочия президента и объявил себя рейхсканцлером и «фюрером» (вождём) германской нации. Чтобы придать этому произволу видимость законности, он оформил его «всенародным плебисцитом», или референдумом, на котором лишь немногим более 5 млн. чел. отважились голосовать против этого гитлеровского диктата. На основе подобного «волеизъявления народа» в Германии окончательно сформировался режим жесточайшей диктатуры.
Законами «О защите народа и государства» от 28 февраля и «Об отражении коварных выступлений против правительства» от 21 марта 1933 года были отменены все конституционные политические свободы. 24 марта рейхстаг принял решение о том, что все государственные законы могут издаваться правительством, ликвидировав тем самым разделение законодательной и исполнительной властей. Закон от 7 апреля предписал чистку всего государственного аппарата от лиц, подозревавшихся в симпатии к прежнему режиму, и от «неарийцев».
Все эти «победы» были достигнуты Гитлером в условиях безжалостного террора против его политических противников. Только за 1933—1934 годы было арестовано 298 тыс. и тяжело ранено 154 тыс. антифашистов. По неполным данным, за первые три года фашистской диктатуры было убито 5144 человека.
Используя демагогические лозунги о «засилье еврейского финансового капитала», Гитлер приступил к осуществлению геноцида против евреев. Уже в 1932—1934 годах 70 тысяч немецких евреев бежали за границу. В 1935 году рейхстаг принял Нюрнбергские законы, лишавшие «неарийцев» германского гражданства. В том же году приказом прусского министра воспитания Руста были организованы специальные школы для детей-неарийцев.
Уже с первых лет функционирования гитлеровской диктатуры в мировой печати стали широко обсуждаться вопросы о соотношении между фашизмом и сталинизмом. Для любого непредвзятого человека было очевидно, что к общим чертам этих политических режимов относятся ликвидация демократических институтов в стране и в самой правящей партии, полное подавление политических свобод и прав человека, беспощадный террор против политических противников, преследование всякого инакомыслия и культ «вождя» (фюрера, дуче, каудильо). В этой связи следует напомнить, что до того времени, когда в мировой политический лексикон вошло понятие «национал-социализм» (по названию гитлеровской партии), Троцкий не раз использовал это понятие для характеристики идеологии и политики сталинизма (имея в виду ориентацию последнего на решение исключительно национально-государственных задач).