Это было больно.
Она плотно зажмурилась, чтобы не видеть происходящее. Ей было трудно дышать из-за того, что нос наполнился кровью, а рот был заклеен скотчем. У нее началась паника, она решила, что может задохнуться.
Она подумала о Джастине. Дорогой Джастин ждал ее дома. Он сказал, что приготовит ужин с бутылкой шампанского. Они отпразднуют только вдвоем. Теперь этого не произойдет никогда. Теперь она никогда не узнает, что значит быть женой Джастина. Матерью его детей.
У нее по лицу побежали слезы.
Ужин остынет. Джастин станет гадать, где она. Затем начнет беспокоиться. Он будет звонить ей на мобильный, потом на работу.
«Она ушла несколько часов назад», — сообщит ему охранник по имени Зив.
Вызовут полицию.
Движения напавшего на нее мужчины становились все более быстрыми и судорожными, Джули понимала, что он вот-вот кончит. Потом он тихо и хрипло застонал, а после его руки сомкнулись у нее на шее. Мог бы не утруждаться — она и так задыхалась, у нее кружилась голова из-за недостатка кислорода. Но он сжимал ей шею, пока она вообще не смогла дышать.
— Бриджит, — услышала Джули, когда он выжимал из нее последние капли жизни, и погрузилась во тьму.
Глава 2
Роб Миллер скатился с Иветт с улыбкой на лице.
— Ты потрясающая. — Он наклонил голову, чтобы поцеловать ее в губы.
Она тоже улыбнулась — улыбка медленно появлялась у нее на лице. Женщина была довольна и поцеловала его в ответ.
— Ты тоже неплох.
Роб погладил ее по груди, провел рукой по кружевному алому бюстгальтеру, который она не снимала во время занятий любовью.
— И я определенно ценю бонусы, которые дает твоя работа.
Трусики из комплекта валялись где-то в ногах кровати.
Иветт замурлыкала как кошка и приподнялась на подушках.
— Ты еще не видел того, что я припрятала для нашей первой брачной ночи. — Благодаря ее французскому акценту слова звучали еще более сексуально.
Роб застонал:
— Ты мучаешь меня. Ты знаешь это?
На прикроватной тумбочке лежала пачка сигарет. Иветт потянулась к ней, достала одну сигарету длинными изящными пальцами и прикурила.
— Так и было задумано.
Она неторопливо выпустила дым изо рта, и тот стал спиралью подниматься вверх. Роб смотрел, как дым плывет к потолку, мечтая о затяжке. Он бросил курить четыре месяца назад — дал себе новогоднее обещание, чтобы доказать самому себе, что может это сделать, и не собирался так быстро сдаваться. К тому же они поспорили с Люком, сержантом из их отдела, кто дольше продержится. Пока ни один не сдался. Роб считал, что хороша любая мотивация, если она работает.
Иветт не видела смысла бросать.
— Хочешь, чтобы я стала толстой и некрасивой? — спросила она, когда он предложил бросить вместе. — Именно это случится, если я брошу курить.
Иветт толстая и некрасивая? Этого просто не может быть. Она никогда этого не допустит, потому что всегда очень следила за своим весом. Но он не стал на нее давить.
В прошлом она была моделью, демонстрировала нижнее белье, а теперь работала продавщицей в универмаге «Хэрродс»[7], но все равно продолжала следить за собой. Часто, возвращаясь домой, Роб заставал ее на полу в гостиной, где она занималась йогой, причем принимала такие позы, которыми мог бы гордиться и акробат, и женщина-змея из цирка. Если честно, Роб не мог поверить, что ему так повезло. Иветт относилась к тем женщинам, глядя на фотографии которых в глянцевых журналах мужчины пускают слюни. Он понятия не имел, что она в нем нашла. Только знал, что не хочет, чтобы их отношения закончились.
— Почему бы нам сегодня не сходить в то маленькое французское бистро в Ричмонде? — Она с восхищением посмотрела на помолвочное кольцо у себя на пальце. — Можем отпраздновать, только мы вдвоем.
Ногти у нее были длинные, цвета «Каберне-Совиньон». Между ними догорала сигарета. Она еще раз затянулась.
— Отличная мысль, — ответил Роб, и в этот момент у него зазвонил телефон. Он бросил взгляд на экран и поднял указательный палец вверх. — Запомни ее.
Улыбка исчезла с лица Иветт, и она перевела взгляд в окно. Уже стемнело, солнце село несколько часов назад, но занавески они еще не задергивали. Не успели сделать это до того, как их обоих охватила страсть.
— Инспектор Роб Миллер, — представился он.
Звонил его начальник, старший инспектор Сэм Лоуренс, возглавляющий группу по расследованию особо важных дел в Юго-Восточном отделении лондонской полиции.