Подумав, Роберт неуверенно протянул:
— Банановый?.. Или карамельный попкорн. Что-то из этого. А у тебя?
Девушка улыбнулась так широко, что еще немного, и она могла косплеить Джокера без грима. Роберт заинтересовался ее вкусами! Василина была уверена, что это говорило о многом.
— Лемонаграсс, шоколадный, кленовый, имбирный… — принялась перечислять она и уточнила: — А корицу ты любишь?
Он поморщился:
— Не очень. Она какая-то странная на вкус. Будто затхлые духи, которые лет сорок пролежали у бабушки в комоде.
Василина украдкой облизнула губы и отметила, что нужно купить блеск с карамельным вкусом. Заметив на углу открытую кофейню, девушка — с видом добытчика — повела в нее Роберта. Когда они вошли внутрь, их словно укутало в невидимое пуховое одеяло из лоскутков кофейной горчинки, пряностей, свежей выпечки и медовых сладостей.
— Смотри, татарский раф! — округлила глаза Василина и указала на черную доску с меню позади бариста. Прищурившись, она прочитала: — Классический раф с пряностями, медовым сиропом и чак-чаком… Ты же любишь раф? Надо брать два!
— Зачем мне два?
Она цокнула языком:
— Потому что я тоже хочу попробовать татарский раф! Что за эгоцентризм?
Парень смутился и потянулся за кошельком:
— Это не эгоцентризм, а утро. Я плачу за кофе, а с тебя проезд на метро.
— Без проблем, — согласилась Василина с крайне довольным видом. Это почти походило на свидание — вот уже Роберт брал ей раф. А там, глядишь, не спеша и до настоящего конфетно-букетного периода дойдут.
Несмотря на утреннюю загруженность из-за местных, спешащих на работу и учебу, уже через десять минут улыбчивый бариста передал им напитки:
— Роберт, Василина, пожалуйста! Благодарим за выбор. Наш эксклюзивный раф — идеальный способ насладиться атмосферой татарского гостеприимства. Он погрузит вас в мир восточных традиций и вкусов.
Выйдя из кофейни, они тут же припали к стаканчикам и одновременно прикрыли глаза от тепла, разлившегося по их душам. Насыщенный и ароматный татарский раф на удивление гармонично сочетал в себе кофе и богатство восточных специй. При первом глотке они ощутили мягкость сливок, нежно обнимающих крепкий кофе, а на послевкусии раскрылась теплота мускатного ореха и кардамона, которые придавали ему уютный, пряный вкус. Легкая сладость меда подчеркнула все ароматы.
Чак-чак, который был уложен аппетитной горочкой поверх напитка, к удивлению Василины, не тонул, а мягко покачивался на пышной подушечке из пенки рафа. Кусочки теста, обжаренные до золотистой корочки и пропитанные сладким медом, были хрустящими снаружи и мягкими внутри. Каждый кусочек чак-чака сливался с кофейными нотами и создавал необычный контраст хрустящего десерта с в меру густым рафом, оставляя долгое послевкусие.
— Нужно будет вернуться сюда, — причмокнула Василина и хихикнула: — У тебя усы из пенки.
Роберт поспешно вытер сливки и поторопил девушку — у них было не так много времени, а он пока не выполнил ни одно из трех желаний.
После короткой поездки на метро, во время которой девушка не переставала разглядывать каждую мелочь восхищенным взглядом, они вышли недалеко от Кремля и оказались у скульптуры с крылатым драконом на птичьих лапах. Чешуйчатый был чуть выше Василины, и она тут же прильнула к нему, попросив:
— Хочу фоточку!
Роберт протянул руку:
— Давай свой смартфон.
Она качнула головой:
— Сфотографируй на свой, потом мне перекинешь. Я встала в удачную позу.
Не заметив подвоха, он принялся искать хороший ракурс. Личико Василины озарила хитрющая улыбка — теперь на смартфоне Роберта останутся ее снимки! Если он их, конечно, не удалит сразу, как перешлет…
— Тебе ведра с водой не хватает, — пошутил Роберт, убирая смартфон обратно в рюкзак.
— Какого еще ведра? — не поняла девушка, отходя от скульптуры, когда из метро хлынул потом пассажиров.
— Ты чем вчера экскурсовода слушала? Нам же рассказывали легенду о Зиланте — змее, с которым ты сейчас фотографировалась. — Увидев замешательство на ее хорошеньком и одновременно вредном личике, он снисходительно принялся пояснять ученым тоном: — Раньше Казань стояла не на этом месте, а выше по реке Казанка. Девушки того времени возмущались, что им нужно далеко ходить за водой, а потом тащиться обратно с полными ведрами. И попросили передвинуть город на это самое место. Но здесь жили змеи, чьим царем был Зилант. Сразиться с ним вызвался один храбрый батыр — богатырь, то есть. И, конечно же, одержал победу, но при этом погиб сам. В память о герое и в назидание потомкам змея-дракона поместили на герб города, на котором он «живет» уже не одно столетие. По другой легенде, кстати, Зилант не только мешал девушкам с ведрами, но и охранял границы города и покровительствовал людям. Он олицетворяет мощь, величие и мудрость. А его язык-стрела — целенаправленность. А еще по одной легенде, Зилант не умер, а обитает на дне озера Кабан, где сторожит ханские сокровища.