Да, надо что–то менять. Я решила сменить подругу.
— Мне пора, — сухо сказала я, поднимаясь из–за стола, — Насчёт кухни, обратись в любую фирму и тебе сделают ценовое предложение и проект.
— Ааа, — протянула она, хлопая зелёными глазами.
Даже цвет был не настоящим — линзы. Вся она была не настоящей. Именно она полгода знала об интрижке Славы — потом призналась и просила прощения. Я случайно увидела его у дверей женской клиники, куда он шёл вместе со своей молодой округлившейся пассией, прибежала к «подруге» в слезах, рыдать на плече. А она знала. Она всё знала, но молчала.
Я не стала прощаться, просто развернулась и ушла.
Дошла до дома быстро, несмотря на высокие металлические шпильки. Поднялась на этаж, открыла дверь и глубоко вздохнула. Резко вскинула голову — из спальни доносился свежий воздух. Окно закрывала.
Не разуваясь бросилась туда, и нашла его. Кинулась в горячие объятия, начала целовать в шею, подбородок, рыдая от счастья.
— Вернулся… — срывалось с губ, — Вернулся.
Он хрипло рассмеялся, подхватил на руки и смешливо поморщился — мои каблуки впились в его бёдра. Откинул растрёпанные пряди с лица и нахмурился.
— Ты ждала?
— Конечно ждала! Думала всё — ушёл насовсем, — противно пропищала, и спрятала раскрасневшееся от стыдливого признания лицо на плече.
— Глупая. Уезжал я. Дела, — коротко объяснился и поставил на пол, — Соскучился.
Не стала медлить — начала снимать одежду, гладить обнажённую грудь руками — как же сладко. Какой он большой, горячий. Мой.
Стянул тонкий плащ с плеч; задрал платье; хрипло выдохнул, увидев кружевную резинку телесных чулок; провёл по ней пальцами. Завёл руку за спину и потянул молнию, одежда упала к моим ногам. Присел на корточки — расстегнул ботильоны и осторожно снял их, поддерживая меня одной рукой.
Я сжала его короткие волосы на макушке, потянула голову назад — наклонилась, чтобы поцеловать. Рывком опрокинув меня на кровать, он устроился сверху, между моих ног. Посмотрел обжигающим взглядом, облизнул губы. Провёл языком по шее, я ахнула; спустился ниже и нашёл грудь, припал жадным ртом к соску. Извивалась, как змея под ним — так жарко было, плавилась, словно воск, под его руками.
Его шершавые пальцы отодвинули кремовые кружевные стринги, скользнули вглубь, погладили осторожно.
— Зажило? — спросил напряжённо, оторвавшись от моей груди.
— Да, — ответила, и повела бёдрами.
Приглашая. Подзывая. Прося.
Он отстранился, выпрямился и ловко спрыгнул на пол. Потянул резинку трусиков по ногам, отбросил их в сторону, следом за ними снял чулки. Развёл бёдра широко в стороны и наклонился, проводя языком по коже. Я приподнялась на локтях и замерла.
— Мне ещё ни разу не делали, — прохрипела, распахнув глаза.
— Я знаю, — ответил с улыбкой, спускаясь ниже.
Закружил языком по клитору — меня как током прошибло. Вдарило 220 вольт, стояла бы на ногах — точно рухнула бы навзничь. Застонала протяжно, а он продолжал лизать — ненасытно, рыча. Всосал комок нервов, как будто иголками проткнули — так остро. Закричала пронзительно, поняла, что ещё одно движение мягкого языка — и всё.
— Ох, — выдохнула, зажмурившись.
Он облизал влагалище, просунул язык внутрь и застонал, когда начала вздрагивать и сокращаться. Трахал меня нежно, мягко; крепко держа за бёдра руками. Не успела опомниться, навалился сверху — вошёл глубоко.
Его лицо было влажным, пахло мной, и я начала лизать его, как кошка. Мой вкус на его коже был лучше любого швейцарского шоколада. Вылизала дочиста, пока он вздрагивал, глубоко двигаясь во мне. Накрыл мои губы, вторгся языком в рот — кисло–горький, я и он.
Двигался, как обычно — жёстко. Глубоко. Я кричала в традициях лучших порнофильмов: «Ещё, сильнее, глубже, трахни меня». Орала, как будто рвут надвое — он накрыл лицо подушкой. Царапала грудь и руки ногтями, пока вонзался в меня и рычал над головой.
Убрал подушку, пропустил руки под спину и поднялся на колени. Ладони опустил на ягодицы, развёл их в стороны, и стал поднимать и опускать — прямиком на свой член. Глубоко, невыносимо глубоко. Я скулила ему в шею, слёзы текли по лицу от сладкой боли.
— Хочу… Чтобы ты… Ещё раз, — прошептал, едва дыша, продолжая подбрасывать меня в воздух.