— Да, — бормочет он. Часть меня, уже сожалеет о том, что дал ему деньги. Что-то подсказывает мне, что он не последует моему совету.
— Дав добралась домой нормально? — Спрашиваю я, и он кивает, бросая на меня любопытный взгляд.
— Где ты был?
— Присматривал кое за кем еще, — бормочу я. — Ее кавалер привёз ее домой?
— Нет, она приехала на такси.
— Хорошо. — Я могу сказать, что ему не терпится уйти, возможно, потратить деньги, которые я ему дал, на то, что он не должен покупать. — Ты сдержал свое обещание, верно? Ты не рассказал ей обо мне?
— Я не говорил с Дав сегодня, но твой секрет в безопасности со мной.
— Лучше бы так и оставалось, — говорю я.
— Что?
— Я сказал, что так лучше, черт возьми, и оставаться.
Его брови взлетают вверх.
— Ты мне угрожаешь?
— Нет, — говорю я. По крайней мере, не сейчас. — Скоро увидимся, Сэм. Ты береги себя.
— Я так и сделаю, — бормочет он, уже отвлекшись. — Увидимся, Нокс.
Тем не менее, в воздухе витает какое-то молчаливое товарищество, и я ценю это.
Приятно иметь друга.
***
Сегодня та ночь, когда я наконец-то смогу проникнуть в квартиру Дав. У меня есть кое-какие незаконченные дела, и я больше не могу сопротивляться. Я хочу ее увидеть. Я хочу почувствовать ее запах. Я, блядь, хочу прикоснуться к ней. Но маленькая птичка очень чутко спит, так что мне нужно быть осторожным. Мне не требуется много времени, чтобы взломать ее замок, и со щелчком я оказываюсь внутри.
Дверь в ее дом открывается, и я вхожу, бесшумно закрывая ее за собой. В доме пахнет ею. Все здесь имеет тот пудровый, розовый запах, который сводит меня с ума с тех пор, как я впервые почувствовал его.
Я тихо прохаживаюсь по комнатам. Годы тайных поисков научили меня оставаться незаметным в тени. Мысль о том, что она всего в паре дверей от меня, так чертовски возбуждает, что мой член дергается в штанах. Несмотря на то, что желание выломать ее дверь и заявить о своих правах прямо сейчас, черт возьми, непреодолимо, я заставляю себя сделать передышку. Вместо того чтобы подняться наверх, я направляюсь к ней на кухню.
Тут все в порядке. Здесь нет грязной посуды, за исключением кофейной кружки на стойке. Я поднимаю её, осматривая. На ободке все еще виден след ее помады. Мой член вытягивается по стойке смирно. Я подношу кружку ко рту и облизываю край. К настоящему времени мой член, блядь, истекает предэякулятом. Я хочу ее. Я хочу ее так чертовски сильно.
Я ставлю кружку обратно и начинаю рыться в ее кладовой. Там почти нет еды, почти ничего нет. Хотя, похоже, она помешана на кофе. У нее мешки с кофейными зернами. Еще одна вещь, на которую я обращаю внимание, это растения. Растения, блядь, повсюду. Ее дом похож на чертову теплицу.
Становится все труднее и труднее игнорировать тот факт, что она так близко. Мой член хочет ее. Я хочу ее.
Осматривая остальную часть нижнего этажа, я заглядываю в ее журналы и книги. Я роюсь в ее белье в ванной и нахожу черные кружевные стринги, которые она, должно быть, надевала на сегодняшнее свидание, потому что они были на самом верху кучи. Я подношу стринги к носу и вдыхаю ее запах. Мускус такой сладкий, что я не могу не сжать свой чертов ноющий член. Я кладу стринги в карман и хочу прихватить что-то еще, но пока не хочу вызывать у нее подозрений. Пока я хочу только пробраться в её голову. Заставить ее думать, что ей всё кажется.
Терпению конец, желание переполняет меня. Я тихонько пробираюсь наверх. Дверь ее спальни закрыта, но я слышу, как она что-то бормочет во сне. Я жду, пока она успокоится, прежде чем сомкнуть руку на дверной ручке. Дверь со скрипом открывается, и я внутренне съеживаюсь, но она не шевелится. Я жду еще несколько мгновений, прежде чем войти в комнату. Окно открыто, и я приветствую звуки с улицы.
Я вытаскиваю ее сумочку из-под мышки и кладу ее на зеленое бархатное кресло в углу комнаты. Ее телефон внутри, и она ничего не узнает о приложении для отслеживания, которое я на него установил. Наконец, я поворачиваюсь к ней лицом.
Я уже давно не был так близко к своей маленькой птичке.
Желая прикоснуться к ней, я протягиваю руку, но в последний момент передумываю. Я не могу так рисковать. Вместо этого я позволяю своим пальцам задержаться чуть выше ее шрама. Он все еще выглядит таким устрашающим. Она никогда не сможет двигаться дальше. Я разрушил ее жизнь.
Я улыбаюсь при воспоминании о том, как оставил шрам на ее лице. Тогда она не была такой хорошенькой, как сейчас. Хотел бы я, чтобы она это знала.
Мое время с маленькой птичкой подходит к концу. Скоро наступит рассвет, и мне нужно исчезнуть в тени, прежде чем это произойдет. Я сжимаю руку в кулак, прежде чем у меня появится шанс прикоснуться к ней. Я просто не могу, черт возьми, так рисковать.
Блуждая взглядом по ее хорошенькому личику, я запоминаю каждую черточку. Ее изогнутый лук Купидона, то, как напрягаются ее соски под слишком большой рубашкой, которую она носит. Ее рука сжимает простыни, а губы открыты, мягкая О-образная форма дразнит мой член, чтобы взять ее, заявить на нее права, протолкнуться в ее горло и просто положить конец моим страданиям.
Но я не могу.
Я не должен.
Пока нет.
Я заставляю себя отстраниться и выхожу из ее комнаты, тихо закрывая за собой дверь. Мои пальцы обхватывают ее трусики в кармане, и я ухмыляюсь. По крайней мере, у меня есть воспоминание о сегодняшнем вечере, чтобы занять себя, пока я не увижу ее в следующий раз.
Глава 7
Дав
Вздрогнув, я просыпаюсь. Мне приснился один из тех снов, в которых я падаю, и мое тело дергается, когда я прихожу в себя, обнаруживая себя в комфорте моих собственных простыней из египетского хлопка. Я вздыхаю с облегчением, когда понимаю, что проспала всю ночь Черт знает сколько времени.
Я поднимаюсь, засовываю ноги в тапочки и направляюсь к окну. Я всегда оставляю его открытым, но сейчас в комнате прохладно, и мне нужно немного тепла. Я закрываю окно и, когда оборачиваюсь, останавливаюсь как вкопанная, любуясь открывшимся передо мной зрелищем.