«Хороший кадр».
«Спасибо, маленькая птичка».
«Теперь у тебя есть для меня ник»?
«Тебе это не нравится»?
Это опасно близко к флирту, и я ловлю себя на том, что виновато думаю о Рафаэле. Я не отвечала на его сообщения и звонки с сегодняшнего утра, но у меня есть время поболтать с этим незнакомцем.
Вместо ответа я заставляю себя встать, брошенная тарелка напоминает мне о том, насколько я слаба и как разочарован был бы Робин. Я оставляю деньги Элизы на столе и направляюсь в участок.
Меня знакомят с детективом Голдином, который будет вести расследование. Он говорит мне чушь, в которую я не верю, например, что Робин, вероятно, ударился в запой или хотел сбежать на несколько дней. Я никогда ни на что из этого не куплюсь, поэтому возвращаюсь домой с тяжелым чувством, что он ушел.
Навсегда.
***
Каким-то образом проходят две недели. Я уклонялась от звонков Рафаэля, кроме того, когда рассказала ему, что Робин пропал. У меня просто нет сил, показывать свой страх кому-то другому. Потому что в глубине души я уже смирилась с тем, что он не вернется.
Сестра просто знает.
Элиза тоже действует мне на нервы. Она не желает признавать, что Робин пропал, и продолжает настаивать на деталях, как будто я волшебным образом вспомню что-то, что просмотрела. Конечно, я ничего нового не вспомню. Я хорошо помню ту ночь, я прокручивала ее в уме тысячу раз.
В этот вечер я навещаю Сэма с коробкой печенья и бумажным стаканчиком теплого супа. Он знает все об исчезновении Робина и был моей единственной сияющей звездой с тех пор, как пропал мой брат.
— Есть новости? — Кричит он, когда видит, что я приближаюсь.
— Ничего, — бормочу я, передавая ему чашку. Он начинает потягивать куриный суп с лапшой, пока я вздыхаю, сворачиваясь на одеяле рядом с ним. — Я просто хочу, чтобы они нашли… что-нибудь.
— Ты смирилась с тем, что он ушел.
— Я не хочу, — бормочу я. — Я просто чувствую это. Я знаю, что он мертв.
Он качает головой.
— Прости, голубка. Ты звонила своей матери?
— Вчера.
Звонок был чертовски болезненным. Мама была неловкой и холодной, как всегда, хотя, по крайней мере, она немного расчувствовалась, когда речь зашла о Робине. Он всегда нравился ей больше, чем я. Но она была такого же мнения, как и все остальные, относительно его местонахождения.
— Никаких новостей? — Сэм удивляется, и я качаю головой.
Он похлопывает меня по руке, и я благодарна, что он не попытался назвать мне какую-то дерьмовую причину, по которой Робин ушёл. Он принимает мое горе, не подвергает сомнению тот факт, что я знаю, что он ушел, как это делает Элиза.
Я остаюсь с Сэмом, пока он не доедает суп, оставляя ему печенье на потом. Он говорит мне прийти снова, и я обещаю, что приду, возвращаюсь домой, и вижу знакомое лицо на пороге.
— Рафаэль?
— Привет. — Он улыбается, протягивая мне букет желтых роз. — Я подумал, что они могут тебя подбодрить.
Я слабо улыбаюсь, принимая букет с мягким "спасибо", когда впускаю его в дом. Я не говорю ему, что не люблю срезанные цветы и не объясняю, что они напоминают мне о неизбежном конце.
Мы садимся в гостиной, ведем светскую беседу и избегаем темы Робина. Я одновременно и благодарна, и обижена, что он не спрашивает о моем брате, и мои собственные запутанные чувства скручивают мой желудок в тысячу узлов.
— Мне жаль, что я просто ворвался сюда без приглашения, — наконец говорит он. — Я действительно беспокоился о тебе. Ты что-нибудь ешь?
Я уклончиво пожимаю плечами. Робин был единственным человеком в моей жизни, помимо Сэма, которого это волновало.
— Хочешь, чтобы я что-нибудь заказал?
По правде говоря, я не могу вспомнить, когда в последний раз ела. Вообще не помню, как ела. Мои глаза впервые за несколько дней наполняются слезами. Я голодна. Я благодарно киваю идеи Рафаэля, и он быстро делает заказ в такерии в центре города.
— Дав.
Я не могу заставить себя взглянуть на него. Если я это сделаю, он увидит печаль и отчаяние в моих глазах, а я не хочу, чтобы он видел это прямо сейчас.
— Дав, я думаю, нам нужно напиться.
— Что? — Мои глаза вспыхивают, потому что я шокирована его предложением. — Как это поможет?
— Забудешься, — говорит он. — По крайней мере, на некоторое время.
Почему-то сейчас забвение кажется хорошим вариантом.
Мы находим в моей кладовой какой-то давно забытый коктейль "Маргарита", вероятно, оставшийся после одного из визитов Робина. Рафаэль смешивает лед и добавляет туда текилу, подавая нам ледяные напитки в высоких стеклянных стаканах.
Вскоре после этого прибывает наша еда. Мы сидим за кофейным столиком, листаем Netflix, наедаемся до отвала и напиваемся "маргаритой". Я рада, что он пришел.
Время идет, я чувствую приятное опьянение и продолжаю поглядывать на свой телефон. Я переписываюсь с человеком, я знаю теперь, что это мужчина который прокомментировал мой профиль в Instagram. Мы не говорим о моей реальной жизни, и это долгожданное облегчение, не нужно обсуждать Робина или одиночество, расстройство пищевого поведения, очевидную депрессию. Но сообщений от таинственного человека нет, и Рафаэль наверняка уже заметил, что я продолжаю пялиться на свой телефон, поэтому я убираю его.
Мне даже удается смеяться во время нашего ужина, хотя это едва ли смешок. В течение двух часов мы оба напиваемся в стельку.
— Ты не можешь уйти в таком состоянии, — говорю я.
— Я могу вызвать Uber.
— Не надо. — Я удивляю себя не меньше, чем Рафаэля. — Останься на ночь. Ты можешь… Ты можешь спать на диване.
— Ты уверена?
— Да. — Я киваю.
Я уверена. Я не хочу, чтобы Рафаэль оказался в моей постели, но мне будет спокойнее, зная, что кто-то есть в доме со мной. После того случая с анальной пробкой и вором, который украл мою сумку, я чувствую себя небезопасно в своем собственном доме.
Я расстилаю диван для Рафаэля, и мы допиваем остатки нашей "маргариты". К тому времени, когда все готово, я устала и с облегчением иду в свою спальню, в то же время я благодарна Рафаэлю за то, что он не пристаёт ко мне. Я не думаю, что смогу ответить взаимностью, сегодня вечером уж точно.