— Тогда продолжай отрицать это. Продолжай говорить мне "нет". Это только еще больше заводит меня.
— Ты никогда не сможешь заполучить меня, — настаивает она. — Мы оба знаем, насколько это неправильно. Что ты меня не заслуживаешь. Разве ты недостаточно причинил мне боль? Разве одного шрама недостаточно?
— Никогда, — шиплю я ей в ухо. — Этого никогда не будет достаточно.
Я провожу губами по линии ее подбородка, заставляя ее громко ахнуть. Она такая слабая, когда я рядом. Она похожа на добычу, притворяющуюся мертвой, когда появляется хищник. Это только облегчает мою работу, черт возьми. К счастью для Дав, мне не нужны острые ощущения от погони, чтобы мой член встал, потому что я знаю, что нам суждено быть вместе. И даже если было бы не так… она никак не смогла бы убежать от меня.
— Ты так отчаянно этого хочешь, — бормочу я, прижимаясь к ее коже. — Тело дрожит, губы приоткрыты… Ты просто хочешь, чтобы я забрал то, что принадлежит мне.
— Н-нет.
— Все еще лжешь? Я вытрясу из тебя правду, Голубка. Ты, блядь, даже не надейся, что избавишься от меня.
В последний момент, прежде чем моя воля сломается, я отстраняюсь от нее. Я вижу разочарование в ее глазах, потому что оно отражает мое собственное. Но это то, как я получаю девушку. Я заставляю ее жаждать чего-то, а затем забираю это, прежде чем ее ладонь сможет обхватить приз.
— Давай ложиться спать, Голубка.
— Где, черт возьми, ты думаешь, ты спишь?
— Рядом с тобой, — ухмыляюсь я. — Может быть, на тебе. Может быть, ты на мне сверху. Зависит от моего настроения.
— Продолжай мечтать.
Она колеблется, прежде чем жестом указать на диван.
— Ты можешь переночевать там, но завтра тебе придется искать новое место для ночевки. Я не собираюсь играть роль хозяйки для какого-то ненормального из моего прошлого.
— Уверен, что это не так. — Она снова колеблется. — Чего-то ждешь?
Может быть, поцелуй на ночь?
— Нет, — наконец бормочет она. — У меня есть еще кое-что, что мне нужно сделать.
— Хочешь, я пойду с тобой?
— Нет, — резко отвечает она. — Иди спать. И исчезни, когда я проснусь завтра.
Я ухмыляюсь, не отвечая, потому что, черт возьми, я ни за что не уйду. Не сейчас, когда она почти ручная.
Глава 19
Дав
Есть только один человек, который может заставить меня чувствовать себя лучше после проведенной ночи.
Я загружаю бумажный пакет с коробками с едой и соком и ухожу через черный ход. У меня стучит в голове. Каждая моя мысль вращается вокруг Паркера, или Нокса, или как там его. Но я заставляю себя отбросить все это в сторону. Он не может быть единственным человеком в моих мыслях. Мне нужно помнить о людях, которые действительно важны. Как Робин. Как Сэм.
Но у меня странное, неприятное чувство в животе, когда я продолжаю идти, сворачивая за угол возле переулка, ведущего к ночлежке Сэма. Как будто я собираюсь войти во что-то ужасное. И мое сердце замирает в тот момент, когда я заворачиваю за угол и вижу его.
Сэм, как всегда, прислонился к кирпичной стене позади него. Он укрыт моим старым одеялом, и рядом с ним все еще лежит бумажный пакет, который я в последний раз дала ему. Но его глаза открыты. Открытые так, как они не должны быть, тупо глядя вперед, невидящие.
— С-Сэм? — Мой голос уже срывается, как будто мое тело инстинктивно знает, что произошло, прежде чем мой разум примет это.
Мой бумажный пакет падает на землю. Я бегу к нему, наступая при этом на коробку с соком. Холодный сок забрызгивает мою обувь, но я этого не замечаю. Я ничего не замечаю.
Я опускаюсь перед ним на колени. Его глаза, его добрые, мудрые глаза смотрят в мои, но он больше ничего не видит. Я, блядь, хочу закричать, но когда я открываю рот, не издаю ни звука. Я знаю, что я ломаюсь. Мой разум разбит на куски, мое сердце разорвано в клочья у моих ног. Дрожащими руками я тянусь к своему телефону. Я звоню в 911 и называю свой адрес, но когда оператор спрашивает меня, что случилось, я не могу заставить себя сказать это. Я не могу представить моего друга Сэма тем, кем он является сейчас, просто телом.
— Просто п- приезжайте, — выдавливаю я, и телефон выпадает из моей руки, когда до меня доходит весь вес того, что только что произошло.
Я не могу пошевелиться. Я застыла на месте, глаза прикованы к неподвижному взгляду Сэма. Медленно я опускаю взгляд на его руку. Из неё торчит игла. Я проглатываю крик, пробивающийся изнутри меня.
— Ты обещал, — шепчу я. — Ты обещал, что больше так не будешь делать. Ты обещал, Сэм. Ты обещал!
Я начинаю колотить кулаками по его груди, когда слезы, наконец, падают. За два месяца я потеряла двух людей, которые когда-либо имели для меня значение, и я не знаю, смогу ли я жить без них. Я даже не знаю, хочу ли я попробовать.
— Не оставляй меня, ты не можешь оставить меня, ты не можешь так поступить со мной. Я не готова, Сэм. Я не готова!
— Дав, голубка… — Голос успокаивающий и добрый, но я знаю, что его обладатель совсем не такой.
Он осторожно отрывает мои руки от тела Сэма. Он крепко прижимает меня к земле, сидит позади меня и обнимает меня, раскачивая взад и вперед, пока я кричу о своем разочаровании в мире. Я ломаюсь, но псих, который разрушил мою жизнь, здесь, чтобы еще какое-то время держать осколки вместе.
Должно быть, он последовал за мной после того, как я вышла из дома, что должно только разозлить меня, но по какой-то ебаной причине я благодарна, что Нокс здесь.
Нокс, герой ночи. Что, черт возьми, это за игра?
К тому времени, когда подъезжает скорая помощь с ревущими сиренами, я чувствую оцепенение. Так много боли, что я больше ничего не чувствую. Мой разум отступил туда, где ничто не может ему навредить. Даже мужчина, который нежно шепчет мне на ухо, говоря, что все будет хорошо.
Парамедики выбегают, но в тот момент, когда они видят Сэма, они останавливаются как вкопанные. Мы все знаем, что все кончено. Они ничего не могут сделать, чтобы помочь ему.