— Ужинать, — выпаливаю я, мои щеки покрываются густым румянцем, когда я чувствую его проницательную улыбку на себе.
— Ужинать, — повторяет он. — Ух ты. Тебе, должно быть, действительно нравится этот парень.
Робин знает не хуже меня, что я никогда не хожу на свидания, тем более ужинать, потому что ненавижу, есть в присутствии других людей. Это всегда неловко, и я не хочу отвечать на их назойливые вопросы о том, почему я просто ковыряюсь в еде, и на самом деле ничего не ем.
— Что наденешь? — Спрашивает мой брат следующим, и я пожимаю плечами.
— Я не знаю. Как обычно?
— Не-а, ни за что. — Я стону, глядя в его решительные глаза. — Почему бы тебе не позаимствовать что-нибудь у Элизы? Я уверен, что она была бы счастлива, одолжить тебе что-нибудь, и у вас один размер.
У нас один размер только потому, что его крошечная подружка ежедневно морит себя голодом, чтобы влезть в нулевой размер. Но опять же, разве я не делаю то же самое? Хотя это и по другим причинам, я ничем не лучше мисс модель Instagram / постоянная сучка Элиза Ховард.
— Прекрасно, — наконец выдыхаю я.
Элизе это блядь понравится. По какой-то неизвестной причине она одержима мной. Она постоянно предлагает сделать мне прическу и макияж, хочет сводить меня по магазинам, сделать маникюр. Я успешно боролась с этим в течение прошлого года, но я думаю, что это мой чертов переломный момент. Она будет в восторге.
— Отлично, — говорит Робин. — Я отправлю ей короткое сообщение, чтобы она была в курсе.
Он достает свой телефон и, прищурившись, смотрит на экран.
— Неприятности в раю?
— Она написала мне двадцать семь раз за последние десять минут, — стонет Робин.
— Боже, как ты с этим живёшь? — Я качаю головой. — Она такая собственница. Хорошо, что я ей нравлюсь. Что, черт возьми, она делает, когда ты рядом с другими женщинами, с которыми ты, блин, не связан?
— Тебе лучше не знать, — бормочет Робин, его пальцы заняты тем, что он набирает ответ. Следующие несколько минут он смотрит на свой телефон. — Она не отвечает.
— Может быть, она за рулем, — предполагаю я, что является неубедительным оправданием, потому что мы оба знаем, что Элиза пишет и за рулем. — Я уверена, что она скоро свяжется с тобой.
В этот момент по комнате разносится звук дверного звонка. Мы обмениваемся взглядами и встаем с дивана, оба направляясь к двери. Я открываю её, и, конечно же, Элиза стоит на пороге в одном из своих жевательно — розовых нарядов в тон ее машине Барби, Пеппер лает на нас из своей дизайнерской сумочки — без сомнения, еще один подарок моего брата.
— Дав! — восклицает она, посылая мне воздушные поцелуи в обе щеки, в то время как эта невыносимая собака все лает и лает. — Так рада тебя видеть, дорогая.
— Что ты здесь делаешь, Элиза? — Спрашивает Робин, прежде чем я успеваю ответить, и его девушка бросает на него невинный взгляд. — Мы договорились встретиться завтра, а не сегодня.
— Ну, ты не отвечал на мои сообщения, медвежонок, — надулась Элиза. — Боже, это гребаное прозвище. Так трудно не смеяться над братом, когда она им пользуется. — Я подумала, что что-то не так.
— Я же сказал тебе, я провожу вечер с сестрой, — настаивает Робин. Почему его слова заставляют меня чувствовать себя виноватой? Я чувствую, что отнимаю у Элизы время, проведенное с ним, и чувство вины грозит поглотить меня целиком. — У меня нет времени тусоваться с тобой сегодня.
— Почему мы не можем тусоваться все вместе? — говорит Элиза тоскливо. — Я даже не буду жаловаться на то, что снова смотрю это дурацкое шоу. Пожалуйста? Позволь мне войти. Пожалуйста.
В этот момент она практически умоляет, и решимость моего брата слабеет.
— Почему бы тебе просто не уйти с ней? — Говорю я. — Я могу справиться сама, Робин.
— Нет, исключено. — Он вздыхает. Но всё-таки стоило попробовать. Если бы только Робин не был таким чрезмерно заботливым. — Мы проведём вечер здесь.
Он отступает в сторону, чтобы впустить Элизу. Я внутренне стону. Последнее, чего я хочу, это провести вечер с этой женщиной, но, похоже, у меня нет выбора. Блондинка входит внутрь с торжествующей улыбкой и ставит свою сумочку на пол. Пеппер выпрыгивает, останавливаясь, чтобы зарычать на меня, прежде чем поднять ногу на растение, которое мне едва удалось спасти от смерти. Просто блядь идеально.
Элиза даже не ругает её, и мы все идем в гостиную. Молчание было бы неловким, но его нет. Элиза отчаянно пытается заполнить каждую секунду времени, которое мы проводим вместе, своим постоянным бредом, это даже хуже, чем постоянное тявканье собаки.
Мой брат рассказывает ей о моём завтрашнем свидании, и я внутренне съеживаюсь, когда она тараторит мне, что мы должны встретиться завтра, чтобы привести меня в порядок. Я понятия не имею, что такое техническое обслуживание, о котором она говорит, осматривая меня, но предполагаю, что это займет большую часть моего дня. Я уже боюсь этого, но Робин всегда так отчаянно хочет, чтобы я сблизилась с Элизой, что я соглашаюсь встретиться с ней на Родео Драйв следующим днём.
Сейчас я думаю о маме. Я не люблю часто думать о своих родителях, но я знаю, что ей понравилось бы, что я иду на свидание. Какой бы раздражающей она ни была, на этот раз я действительно с нетерпением жду её звонка. По крайней мере, у меня будет для нее хорошая новость.
Робин настаивает на том, чтобы остаться до полуночи. Я благодарна Элизе за то, что она здесь, потому что я знаю, что Робин понимает, что я не захочу есть перед ней. Пока они наслаждаются тайской едой на вынос, которую он принес, никто не заставляет меня есть, и я благодарна за это. Я смотрю, как Элиза ковыряется в овощах, по вторникам она пескатарианка, а до конца недели вегетарианка, и удивляюсь, откуда у нее проблемы с едой. Я точно знаю, почему они у меня присутствуют, все это происходит из убеждения моей матери, что я испорченный товар.
Когда они, наконец, встают, чтобы уйти, я благодарна за спокойную ночь впереди. Робин показывает мне все остатки, включая нетронутый Пад тай, который они оставили для меня, и я обещаю ему, что съем немного, скрещивая пальцы за спиной. Я провожаю их и машу на прощание, когда они расходятся по своим машинам, а затем запираю входную дверь.