Передо мной стояла женщина. Пожилая бабушка в красивом национальном платье, или чем-то очень на него похожем. Она осмотрела меня с ног и до головы, а потом внезапно подмигнули Лиену.
— Аньен, агашши! — я тут же вернулась на грешную землю и низко поклонилась.
— Пойдем в дом, деточка! — она показала мне на вход, — Меня зовут, госпожа Кан Сан Ри. Я бабушка Лиен Хо.
— Очень приятно, госпожа Кан! — я вымучила улыбку, а Лиен только давился смехом.
Ворота уже были открыты, и в них вывалилось три оператора с камерами, и несколько девушек. Вероятно это были девахи из стаффа Мороженки.
Сам же венец творения придерживал женщину под локоть пока мы шли, и вероятно… Это и вправду была его бабушка?
"Снежа… Что-то тут запахло жаренным! Нахрена нанимать такую старую актрису?!"
И как я была не права!!! Нужно было трижды расшибить лбину, и лучше уволиться к чертям! Ведь это был реальный дом, с реальными родителями.
Давай поженимся, айдол!
Я порог не успела переступить, как мне сперло в горле от страха, а ноги начали нести назад. В голове рождался план быстрого и молниеносного побега. Взять корягу с обочины, огреть водилу и отобрать ключи, угнать к херам фургон, и осуществить запасной план "Контейнер Джумберчика". Сменить имя и позывной, как в "Никите" и стать дядей Богданом. Можно транзитом проехать через Тайланд, и выражение "дядько" станет намного ближе и ощутимее между ног.
Ладно бы ещё это шоу, которое через два дня! Там хоть можно прикидываться дурой и позорить его на чем свет стоит. Но это уже слишком. Я ж не дрянь последняя, чтобы наплевать в душу такой милой хальмони*(бабушке).
В общем целом я приняла позицию: чем больше воды во рту, тем меньше я буду его открывать. Родовое гнездышко семейства Кан, меня не удивило. Традиционный ханок, нашпигованный высокотехнологическими вещичками в такой глуши, что сюда реально не просто добраться.
Пока мы сидели прямо перед низким столом, ребята размещали свой крам, чтобы снимать все это действо. Меж тем бабулька пристально наблюдала за мной. Так словно пыталась вскрыть меня и прочесть все что было на уме. А на уме у меня было только одно: "Когда это все закончиться?"
Но я терпела. И уже прекрасно понимала почему. Помните эпизод с семьёй Шин Сая, который я отказалась выносить в желтуху? Так вот сейчас меня одолевало то же чувство. Мне и не верилось, и верилось в то, что я видела. Во-первых привыкнув к нашенским отпрыскам богачей, и к нашим звездунам, я поставила на них пожизненный штамп лицемерия и обмана. Ну, не верила я ни хера ни одной россказни о бренной житухе хоть кого-то из них.
Но тут… Совершенно другие люди и атмосфера витала такая, словно они не бутафорское шоу узрели, а реально будущую невестку в гостях потчевали. Мне даже на секунду стало обидно, что это всё херь, и через неделю это останется лишь обычной передачкой.
Хотя и вопросы задавались по сценарию и режиссер между нами бегал и пояснял, как сесть, и как смотреть в камеру. Все это закончилось как только наступил вечер, и съёмочная группа смылась восвояси.
Вот тут то и началось то настоящее, что меня очень удивило. Домашняя обстановка преобразовалась за час, блюда сменили тут же на такие, которые были больше понятны и близки мне, а бабушка Лиена, наконец, обратились напрямую ко мне. При чем теперь её выражение лица было абсолютно настоящим. Без напускной вежливости перед камерами, и с большей искренностью.
— Этот негодник впервые привел свою девушку в дом, — начала старушка, а я поклонилась и покачала головой, на что она меня оборвала и заявила:
— Только не надо мне тут рассказывать! Я не вчера на свет появилась, молодая госпожа. Вы друг друга испепелить взглядом готовы. Так что притащил он тебя в мой старый ханок не просто так!
Она кивнула мне на стол и мило выдала:
— Ешь и побольше! Женщина должна быть крепкой и здоровой. А чтобы выдержать выходки этого прохвоста, нужно есть раз десять в день!
Мне было жаль обманывать эту женщину. Какая к херам невестка? Что он вообще вытворил идиот? Обманул свою собственную бабушку.
Я же не слепая? У этой женщины, что то такое в глазах светилось, что мне даже совестно стало из-за этого цирка на камеры. А после того, что она сказала дальше, вообще выпрыгнуть в пруд во дворе захотелось тут же.
— Это ведь ты опростоволосила его своей статьей про госпожу Мияко? — она села ровнее, и подняла глиняный бутылёк, — Поднимай свой стаканчик, деточка! У хальмони не было женской компании годы!
— Бабушка, тебе же нельзя… — начал Мороженко, и ему явно стало самому не по себе.