- Кто говорит? - переспросила девушка, ставя Мору этим вопросом в тупик.
Не сказать, что Мора, будучи отличным знатоком закулисных драм, просчитывала все до мелочей. Увы нет. И не просчитанные мелочи иногда могли стоить всего, чего она добилась в жизни.
- Копы, - соврала Баскер, хотя не общалась с полицией.
Это насторожило. Копы с ней не говорили, но уже в курсе того, о чем она никому не рассказывала, разве что кроме Грей-Ридж. Но Джеки никак не могла сообщить копам об этом, ибо она вызвалась с Бранденбург помочь родителям Дэнсон и Орфански с похоронами, и их допросы отложились на неизвестное время. Что-то явно было не чисто, поэтому не смотря на то, что ложь в планы Остин не входила, ей пришлось пойти на некую уловку.
- Я видела Марж накануне только с охранниками. И было это не в спортзале, а в коридоре.
Дело в том, что Джеки обмолвилась о том, что Мардж говорила с одним из охранников стадиона и базы - Лукасом, а второй охранник просто стоял рядом. Джеки возвращалась с тренировки и видела их. Кроме Грей-Ридж и еще кто-то мог видеть их. Поэтому здесь ничего необычного.
- Врешь? - хитро сощурила глаза Баскер.
- Нет, мэм. Это все?
Баскер явно размышляла о том, что бы задать еще пару вопросов, однако то, что сообщила Остин, видимо женщину удовлетворило и она сообщила напоследок:
- За общение с журналистами могут лишить премиальных за игру, и не только. Подумай.
Девушка уже просекла тот факт, что скорее всего с нее и так снимут премиальные и оштрафуют за неисполнения пункта договора. ну что же теперь, не жить?
- Угрожаете? - парировала Остин.
- Предупреждаю, - ответила Баскер, перед тем как покинуть ординаторскую.
В холле больницы настенные часы показывали шесть вечера. Время в ожидании пролетело как-то незаметно. Большинство девушек разъехались по домам и своим делам. Остались только врач команды Баллард, пара полицейских и охранники. Остин тоже после почти шести часов ожидания худшего, вымоталась изрядно. Как-то машинально она вспомнила о том, что три дня назад Дэнсон приглашала ее в жим-клуб себя показать. Надо бы было навестить этот клуб, но сейчас Гриффин поняла что ей просто необходимо навестить Регину. Иначе она просто сойдет с ума.
По дороге в дом Уилмар, Остин постоянно оглядывалась, словно боясь слежки. Ей подумалось о том, что Баскер вряд ли поверила ей, и могла проследить. Что если тот парень, и правда какой-то прямой родственник женщине, тогда все это копошение и расспросы понятны. Защита своих родственников иногда называется преданностью.
И все же, подойдя к дому Регины у Остин возник некий мандраж. Она такой очень давно не испытывала. Даже когда впервые вышла на поле в футболке «медведей». Сейчас мысли были вроде с командой и с Мардж, но все-таки эти мысли хотелось разбавить чем-то другим.
Кем-то.
Перед дверью Остин застыла. Понимая для себя всю серьезность подобного поступка, она все еще не могла признаться самой себе, что Регина ей не просто симпатична. Симпатия уже пустила корни в ее сердце. Глубоко.
И постучав в дверь, Остин вздохнула поглубже, перед тем, как придать своему виду обычность.
- Остин!? Ты понимаешь, что ты делаешь? - не то удивилась, ни то разозлилась женщина, хватая девушку за руку и втаскивая в дом.
Когда дверь закрылась, Уилмар сказала:
- Ты компрометируешь себя. И меня!
Девушка отметила, что в первую очередь Регина переживала за нее, а потом уж за себя. Было приятно.
- Прости, я должна была тебя увидеть.
Эти слова заставили Регину даже дыхание затаить, такими они были важными сейчас. Но расслабляться было нельзя особо, хотя вот здесь и сейчас, девушку хотелось не просто обнять. Ох, не просто.
- Ладно, проходи. Выпьешь что-нибудь?
Остин сняла ботинки и прошла в гостиную. Уютная комната напоминала ей свою собственную в Уайт-Роке. Ничего лишнего, вся мебель на своих местах.
- Я не пью, забыла? - напомнила Остин и Регина смутилась тому, что она было подумала напоить девушку.
Но не для того, чтобы воспользоваться, а для того чтобы снять напряжение.
Хотя напряжение можно было снимать и другими способами, но вряд ли Остин разделит подобные предложения.
- Может, чаю?
- Не откажусь.
Чай у Регины был вкусный. И хотя Остин любила тот, что покупал дядя Сэм, она быстро нашла прелесть и в этом чае с бергамотом и лимоном. Уилмар казалось немного скованной, но по мере их разговора о Мардж, девушках из команды, Аманде и Хамфри, все больше расслаблялась, являя Остин всю свою природную болтливость. Но этот вовсе не напрягало. Это отвлекало от постоянных дум о произошедшем, о том, что предстоит расследование и перенос матчей и Кубка.
За вечер они выпили по четыре кружки чая и создалось впечатление, что им как никогда было хорошо вместе. Три часа пролетели незаметно, и Остин вымотанную прошедшими событиями клонило в сон. Но уходить категорически не хотелось. Именно сейчас она подумала о том, что видит эту женщину рядом с собой. И вовсе не как подругу и коллегу по работе. А… по-другому.
- Почему ты уехала из Бруклина? - Остин примерно знала почему, но услышать реальную историю из уст женщины, это другое.
- Я думала, что ты уже в курсе, почему, - сказала Уилмар, откидываясь на спинку дивана. - Когда теряешь любовь, оставаться в городе очень сложно. Особенно когда тебя винят в смерти этой любви.
- Разве это было не самоубийство? - полюбопытствовала Остин.
Женщина прикрыла глаза.
- Он пытался … периодически, когда жизнь не клеилась и игры, - произнесла она. - У него дважды была передозировка наркотиками, но руководство клуба и я, скрывали это от Футбольной общественности. Я полагала, что так лучше, и рано или поздно он завяжет. Но оказалось, что я сделала только хуже. И в результате это привело к трагедии. Он был под наркотиками, когда попал в аварию. Но полиция, обнаружившая тело, замела следы от наркоты, а меня обвинила в доведении до самоубийства. Мне пришлось уехать.
Выслушав спокойный рассказ женщины, Остин подумалось о том, что сегодня какой-то день откровений. Но не смотря на болезненные воспоминания, девушке не хотелось, чтобы он заканчивался.
- Не думаю, что его можно было спасти. Но то, что ты пыталась - не делает тебя виновной, - сказала Остин серьезно, и Регина открыв глаза посмотрела на нее.
Едва заметный шрамик над губой дернулся, являя футболистке ту незабываемую улыбку. И она улыбнулась в ответ.
А потом став серьезной, поделилась:
- В ту ночь, когда погибли мои родители, мы с дядей смотрели матч Летнего Кубка «Бруклин Кэпитолс» против «Йорк-Трейлс». Я должна была полететь с отцом, мамой и младшей сестрой в Лос-Анджелес. Но в последний момент, дядя Сэм соблазнил меня просмотром футбола, и я осталась в Техасе. «Лисы» тогда порвали «железнодорожников» в четыре мяча. А самолет моих родителей разбился тогда, когда состоялось награждение команды «Бруклин Кэпитолс», в которой блестяще провела свой матч звезда «лис» - Дарла Флеш, мать погибшей Дэниелы Флеш. В этом самолете погибла сестра Даниэлы - Микаэлла, которая с отцом летела из Лос-Анджелеса. Это детали, но они наполняют тот день не только футболом, но и ощущением, что жить надо здесь и сейчас.
Слушая Остин, Уилмар вцепилась пальцами в кружку с уже остывшим чаем. Она хорошо понимала то, что сейчас рассказывает ей девушка, не знает никто. Никто из команды, разве что те, кто почитали в интернете статьи о футболистке. Но там не сказано с какой болью она воспринимала каждую смерть. Это как умирать со всеми людьми, которыми дорожишь. Это невыносимо больно, но это дает почувствовать пульс жизни.
- Я знаю, какого это, терять - завершила рассказ Остин, вглядываясь в блестящие от слез глаза Уилмар.