– А вы думали, будто я вас просто попугать сюда пришёл?
– Ксюню хотя бы пощади!
– А зачем? Она же сбежит от меня при первом удобном случае, заявится в деревню, там всё расскажет, сталкеры прочешут весь лес, найдут и прикончат меня! Нут, уж лучше сначала я получу желаемое, а потом сделаю-таки с вами то, что считаю нужным.
– Чего ты хочешь? – спросил Плющ.
– Получить удовольствие, ставшее для меня недостижимым после того, как она, – (взгляд сверху вниз на Ксюню), – упорхнула к Ласу. – (Довольная, с оттенком злорадства, усмешка.)
– Не смей, урод! – закричал Лас, поняв, что Стан имеет в виду. – Не трогай её!
– А то что? Что ты мне сделаешь? Одно движение в мою сторону – и Ксюне не жить. Вы ведь этого не хотите, да?
Ответа не последовало.
– Значит, не хотите, – кивнул Стан – и свободной рукой залез Ксюне под юбку.
Сталочка уже, кажется, готова была потерять сознание от охватившего её ужаса. «Неужели мне придётся отдаться этому вонючему безумцу?!» – в панике думала она, изо всех сил сжимая ноги вместе, чтобы помешать Стану осуществить задуманное.
Внутри Ласа поднялась волна ярости; он готов был сорваться с места, в одно мгновение подобрать мачет и, молниеносно метнув его, отхватить Стану голову – но понимал, что тот в таком случае сдержит своё обещании и Ксюня погибнет первой. Поэтому Лас кое-как сдерживал себя, стараясь придумать что-то, что поможет им троим спастись или хотя бы потянуть время, которого сейчас для решения проблемы катастрофически не хватало.
Плющ был занят тем же, но с таким же успехом и без заполняющей душу ярости, которая, как он считал, в этот момент могла только помешать.
Тем временем пальцы Стана, похоже, несмотря на противодействие Ксюни, добрались до цели.
– О, да у тебя, Лас, с ней всё, кажется, уже было! – с наигранным удивлением произнёс «подсталкр-гора». – Быстро вы перешли от слов к делу…
– Не трогай её, – со странным отчуждением в голосе ответил Лас. Видно было, что сейчас он принимает какое-то очень важное решение. – Лучше… лучше убей меня, только убери от Ксюни свои грязные лапы!
Стан захохотал. Это прозвучало особенно жутко в той гнетущей тишине, что царила около Трубы.
– Что, не хочешь смотреть, как я имею её? Боишься этого больше, чем смерти? Тогда ты ещё больший дурак, чем мне казалось! Ведь то, что ты сдохнешь первым, ничего не изменит! Вы всё равно в моей власти – все! И я в любом случае сделаю с вами то, что хотел, – со всеми!
– Если ты всё равно нас убьёшь, – заговорил вдруг Плющ, – скажи тогда нам, куда ты утащил ту штуковину, за которой мы сюда пришли! Или хотя бы её название!
– Где она сейчас, вам знать ни к чему – ни живым, ни мёртвым, – ответил Стан. – А как называется, я, пожалуй, скажу вам. – И он чётко и раздельно произнёс по слогам: – «Бор-то-вой ком-пью-тер». И не спрашивайте, что это значит: всё равно не поймёте.
Он помолчал немного, потом продолжил:
– Не пытайтесь тянуть время – ничего не получится. Ты хотел умереть первым, Лас? Что ж, я могу предложить тебе кое-что получше – выбор: или я сейчас имею и убиваю Ксюню, а уж потом тебя с Плющом, или первым гибнешь ты сам, или – Плющ. Выбирай. Если что, времени у тебя в обрез.
– Зачем? – процедил Лас. – Зачем ты это делаешь? Зачем ты мучаешь нас, прежде чем убить?
– Вы меня достали – уже тогда, в деревне. Меня бесило то, что ты, Лас, быстрее меня – как по бегу и плаванию, так и со своей сталочкой; то, что ты, Плющ, умнее меня и что тебе с виду на всё наплевать. Я так не умею. Вы меня вынудили. Вы меня просто достали!
– Как ты собираешься убивать нас? – спросил Плющ. – Из вот этого самопала, что ли? Он же довольно маломощный… К тому же, где ты его взял?
– Где взял, там уже нету… А что: по две щепки в глаза – вы ослеплены и вырубаетесь от боли. Вскоре либо вы умираете сами, либо я просто, когда до этого дойдёт очередь моих действий, добиваю вас – считайте, что из милосердия… Итак, Лас, ты выбрал? Я не могу так долго ждать: мне уже становится скучно…
На последние слова Стана Лас не обратил внимания, чуть наклонив голову вперёд и рассматривая землю у себя под ногами. Он думал; и от его решения зависела судьба всей группы.
Ксюня не должна умереть ни в коем случае; этот вариант Лас отбросил сразу. Остаются Плющ и он сам. Но может ли он, имеет ли он право обрекать друга на бесполезную смерть, зная, что это им всё равно не поможет? Нет, Лас не хотел предавать ни подругу, ни товарища. А значит…
– Я выбрал, Стан, – сказал Лас, делая шаг вперёд. – Можешь убить меня, если хочешь. Прости, Ксюня, но лучше я пожертвую собой, чем вами.