Вскоре Зелма вновь заговорила:
— Военную базу построят в горах на другом берегу Сталки. Это мне недавно сообщили… Они посчитали, что главная ценность планеты — это вы, так что они должны быть поближе к вам, чтобы в случае чего вас защитить… хотя не могу представить — скажу честно, — чтобы вы были кому-то нужны…
— Да всё мы понимаем, — ответил Плющ. — Одинокая деревня на далёкой планете… Мы четыреста лет были вообще никому не нужны, поэтому то, что вы, Зелма, делаете для нас, — это уже очень много.
— Спасибо, Плющ, — сказала Зелма. — Спасибо.
В этот момент у неё опять пискнул металлоискатель.
Добавив в опись подобранный юношами обломок номер 172, землянка сообщила ещё кое-что:
— Ах да… Зимой к вам прибудут экологи. Падениями "Би-22" и "-202" планете причинён ощутимый ущерб, так что было принято решение послать сюда специальную миссию. Какое-то время у них уйдёт на освоение и разработку стратегии восстановления экологии (к тому же, зимой радиационный фон обычно снижается, да и не поливать же дезактивационной жидкостью снег…), а весной они примутся за дело, и по моим прикидкам, уже летом ваша местность будет чиста, как и до "Звездопада". Затем они отправятся на север, куда упал "двадцать второй"; там им будет гораздо труднее… Плюс ещё будут поставки еды, техники, лекарств, информации… В общем, ваша жизнь изменится к лучшему.
— Хотелось бы надеяться, — пробормотал Лас.
Он в общем-то был согласен с Зелмой, но… было у него какое-то тревожное предчувствие. Однако Лас понимал, что оно сопутствует любым непонятным переменам, и не особо беспокоился по этому поводу.
* * *
Деревня Сталочная, этим же вечером.
— Я не опоздал? — спросил Плющ, приоткрыв дверь дома Лины.
— Почти что и нет, — ответил Лас, сидевший за столом вместе с Ксюней и Линой, девушками лет пятнадцати, пережившими наряду с парнями за последние полгода больше, чем за всю предыдущую жизнь. — Тебя только ждали.
— Ну, Лина, и зачем ты нас позвала? — поинтересовался Плющ, садясь рядом с Ласом и хватая со стола кусок хлеба с мясом. — Не могла, что ли, отметить день рождения в одиночестве?
Когда сталкеры ближе к вечеру вернулись вместе с Зелмой в деревню, Ксюня встретила их и, когда разведчица, помахав всем рукой, направилась к себе, сообщила, что Лина сегодня собирает всех у себя: родители собрались побыть вечером у соседей, так что для дружеских посиделок не было никаких препятствий. О том, что у Лины сегодня день рождения, Лас и Плющ знали, но вспомнили лишь теперь, после напоминания. И, естественно, пошли, — предварительно заскочив по домам и приведя себя в порядок после очередного дня в лесу.
— Не могла, как видишь, — ответила Лина. — Сам-то чего задержался?
— К матери зашёл, — с явной неохотой сказал Плющ. — После нашего возвращения она теперь меня никуда не хочет отпускать — да и отца тоже… Ей не нравится, что я теперь чуть ли не каждый день провожу в лесу, но мы ведь должны помогать Зелме…
— С чего ты так решил?
— Она же помогает нам. — В подтверждение своих слов Плющ указал рукой на горящую над столом электрический светильник из заказанной Зелмой по межзвёздной связи стандартной партии гуманитарной помощи. — И нам следует отплатить ей за это…
Впервые о поставках оборудования разведчица заговорила ещё в первой половине осени, когда поселилась в пустом, тёмном, обогреваемом печкой доме. Вскоре она отправила запрос, и дней пятнадцать назад на планету приземлился автоматический грузовой челнок, полный концентратов, аккумуляторов, люминесцентных ламп, обогревателей и прочих вещей, без которых была невозможна жизнь в цивилизованной Галактике — и которых здесь никто отродясь не видывал.
Сталки сначала восприняли новинки с недоверием (особенно сублимированную еду), но Зелма сумела их убедить, что это им пригодится. С помощью Ласа, Плюща и велка Нурса повесила в каждом доме по светильнику, подсоединённому проводом к выключателю с аккумулятором, поставила везде по обогревателю, сказав, чтобы были поэкономнее, а то заряд батарей не бесконечен, и выдала всем по паре упаковок концентратов, чтобы, так сказать, разнообразить рацион.
Многие посчитали её нововведения за благо, но были и те, кто продолжал по-прежнему недоверчиво поглядывать на все эти новшества. Например, Лина.
— Мы ничего никому не должны, — сказала Лина. — Жили же как-то без всего этого — значит, сможем прожить и впредь.
— Вот именно, что — "как-то", — возразил Плющ, жуя хлеб. — Что у нас за жизнь? Куча работы, охота, еда такая, что хоть в Сталке топись, из развлечений — лишь праздник Конца года да ещё дни рождения каждого из нас… Кстати, на свой ты нас позвала, чтобы поговорить именно об этом?
— Нет. — Лина поднялась на ноги и обвела глазами всех собравшихся. — Я просто хотела вам сказать, что… короче, простите меня за всё, что было раньше. Я не думала, что могу быть такой… такой… В общем, не сердитесь на меня. Я поняла, что тогда была неправа по отношению к тебе, Лас, и к тебе, Ксюня, — (она по очереди посмотрела на тех двоих, кого так ненавидела этим летом). — Простите меня, пожалуйста.
— Ну, прошло уже достаточно много времени… — сказал Лас, косо поглядывая на Плюща, который вовсю ел и, казалось, не обращал теперь внимания на ход разговора. — Мы не сердимся на тебя, Лина. Но ты должна понимать, что тогда вела себя невыносимо; и если ты снова примешься за старое, мы не сможем так просто взять всё и забыть.
— Да я понимаю, — ответила девушка. — Просто тогда… Я не знаю, что на меня нашло. Мне просто казалось несправедливым, что…
— Всё, не будем об этом, — прервал её Лас. — Помни, что произошло, и постарайся больше так не делать.
— Угу, — вздохнула Лина, вновь садясь за стол, но тут же повеселела. — И в самом деле, чего это мы о грустном — у меня же сегодня праздник! Давайте есть и веселиться!
— Наконец-то, — сказал Плющ с набитым ртом, беря со стола кувшин с водой. — Я думал, ты никогда этого не предложишь.
* * *
Прошло какое-то время. Со стола исчезло почти всё: молодые люди последовали примеру Плюща и, наконец, дали себе волю. Беседа стала более непринуждённой, начали рассказываться шутки, зазвучал смех. Маленький праздник шёл так, как и должно.
Взглянув вдруг в окно и увидев, что наступают сумерки, а солнце поливает край сине-фиолетового неба остаточным оранжевым светом, Лина вспомнила о времени:
— Слушайте, уже поздно, скоро родители вернутся… Давайте заканчивать, а то как бы вас по домам не разогнали…
— Давайте, — вздохнул Лас и встал, Ксюня — за ним. — Спасибо за вечер. Надеюсь, как-нибудь ещё доведётся так посидеть…
Гости вышли из-за стола и направились к выходу.
— Я тоже надеюсь, — тихо ответила Лина, тоже встала и сказала, глядя в спину Плющу, почти дошедшего до двери: — Плющ, можешь ненадолго остаться. Мне надо поговорить с тобой… наедине.
— Хорошо, — немного удивлённо откликнулся Плющ и повернулся к Лине; Лас и Ксюня не вернулись, чтобы узнать, зачем их друг остался в доме: по-видимому, сейчас им было не до этого. — Что ты ещё мне хотела сказать? Давай побыстрее: у меня ведь тоже родители есть…
— Плющ… помнишь, что случилось летом? У меня, я имею в виду? — спросила Лина, подходя к юноше на расстояние в пару шагов.
— Квильд, — догадался сталкер. — Это что, до сих пор не даёт тебе покоя?
Девушка вздохнула и ответила:
— Понимаешь… тогда от меня словно… оторвали что-то. Я оказалась без поддержки, без опоры, вот и… начала чудить…
— Ну и что дальше? — перебил её Плющ.
— В общем, мне нужен кто-то, кто смог бы заменить Квильда, кому бы я понравилась такая, какая я есть, кто поддержал бы меня, если вдруг что-то случится… И мне показалось, что таким человеком можешь стать ты.