Плеснув в лицо холодной водой из бадьи, стоявшей в углу дома, и вытершись рукавом, Плющ вышел на улицу… и увидел пачку исписанной брешти, на которую чуть не наступил.
Удивился, поднял, начал читать… и пока читал, простоял на месте минут десять, почти полностью отрешившись от реальности и не замечая ветра, задувающего под незастёгнутую куртку: так поразило его то, о чём он читал.
Привело Плюща в чувство лишь прикосновение к спине чьей-то жёсткой руки. Почувствовав это, молодой сталкер резко обернулся… и увидел отца, который стоял рядом с ним на пороге дома и щурился от света поднимающегося на зеленовато-сине-сиреневое небо солнца.
— Плющ, что случилось? — спросил велк Нурс и широко зевнул, прикрыв рот свободной рукой. — Почему дверь открытой оставил? Холодно ведь… Что это у тебя?
— Посмотри сам, — сдавленным голосом ответил Плющ и отдал отцу обнаруженные записи, а затем мимо него вошёл обратно в дом, сел на свою лавку и обхватил руками голову.
Он был слишком ошарашен, чтобы помнить, что же он хотел сделать этим утром. Находка не оставила ему этой возможности, заставив думать о ней, а не о том, о чём, по сути, следовало.
И в своих раздумьях Плющ постепенно заходил в тупик, из которого не мог самостоятельно выбраться.
* * *
Зелма проснулась от вибрации будильника из компьютера комбинезона. Привычно провела пальцем по сенсорной панели на левом запястье, выключая виброзвонок, вылезла из спального мешка (комбинезон автоматически прыснул на кожу дезодорантом), встала и принялась готовить себе завтрак из концентрата, попутно размышляя о том, что будет сегодня.
Недавно от велка Нурса поступило предложение перестать тратить энергию аккумуляторов, которых в рабочем состоянии оставалось всё меньше, и подключить электроприборы деревни к реактору в лагере экологов. Зелма даже ходила на разведку туда, чтобы установить, как именно следует провести подключение, но свободных гнёзд оказалось слишком мало для всех устройств. Поэтому она заказала дополнительный блок подключений, куда можно было свести провода от всех приборов и затем с помощью одного шнура соединить с энергоустановкой (реактор вообще работал только на два процента своей мощности, так что дополнительно понижать ток необходимости не было: блок-автомат, кроме прочего, постоянно обеспечивал бы везде нужное количество вольт и ампер), а также сами провода и удлинители, чтобы дотянуть электричество до всех обогревателей, плиток и лампочек.
И сегодня на планету должен был спуститься автоматический грузовой челнок с патрульного корабля во время ежемесячного пролёта последнего через систему. А конкретно — сесть на берегу Сталки около деревни и через полчаса улететь обратно, пока корабль-носитель не включил варп на максимум и не покинул систему во много раз быстрее света.
Однако перед тем надо было договориться с экологами о подключении деревни к их реактору. Зелма вспомнила об этом только теперь: ранее мозг был полностью загружен учебными планами и ежедневной подготовкой к проведению занятий со сталками.
«Ладно, позвоню Матвею, он не откажет», — подумала разведчица, ставя на стол исходящую паром тарелку, и набрала код лидера группы.
Пять, десять, пятнадцать секунд… Нет ответа.
«Спит, что ли?..» — удивилась Зелма и повторила вызов.
Три, пять секунд ожидания… Наконец, на голодисплее появилась надпись, подтверждающая ответ на звонок.
— Матвей, привет, это Зелма, — сразу заговорила разведчица. — Извини, если разбудила. Тут, понимаешь, такое дело…
— Да, разбудила. Но это не Туманов. Не надейся, — ответил надменный женский голос.
«Астрид?! — изумилась Валевская. — Откуда у неё коммуникатор Матвея?!»
Что-то случилось. Нехорошее. С Матвеем. Иначе ответил бы он, а не эта…
— А где он сам? Что-то произошло? Откуда у вас его браслет? — спросила Зелма, внутренне холодея, но стараясь по мере сил сохранять самообладание: как-никак, звания капитана специальной разведки с неё ещё не сняли.
— Матвей здесь, в лагере. И останется тут на весь день. И, может, даже не на один. Дело в том, что твой друг зарвался, воображая себя самым главным, пришлось его немного окоротить. Его комм у меня; связаться ни с кем он не сможет… А если узнаю, что в лагерь приходила ты и как-то помогала ему, — вы оба вылетите со своих мест ко всем чертям. Понятно? Всё, нам скоро выходить; спасибо, что разбудила.
Голографический экран высветил надпись: «Вызов завершён». Астрид, даже не удосужившись как-то закруглить разговор, отключила связь. Чёртова европейка.
«Нет чтобы нормально объяснить, в чём дело!.. — подумала Зелма, рассеянно глядя сквозь прозрачный дисплей. — Что это вообще было?! Что с Матвеем?! Если это она что-то с ним сделала, я… Хм, а что — я? Ничего, что-нибудь придумаю… Главное, чтобы с ним всё было в порядке!..»
Разведчица быстро съела остывающий завтрак, запила его тщательно прокипячённой водой из Сталки и поднялась с лавки. Надо проверить, как дела в деревне: не случилось ли ещё чего за ночь, как там Ксюня и всё такое… А также предупредить жителей о новом прилёте корабля в их селение.
«Похоже, грузовой челнок прилетает всегда с востока, — подумала Зелма, подходя к двери. — Иначе об аномалии стало бы известно и экипажу патрульного крейсера, а затем — и всем на космофлоте Федерации… Как бы там ни было, посадка, как и в прошлый раз, должны пройти нормально…»
Зелма распахнула дверь… и замерла, увидев под ногами стопку брезевых листов с аккуратно написанным на них текстом.
«Это ещё что?» — изумилась она, на всякий случай метнулась в дом за шлемом и «просветила» находку на предмет «жучков», взрывчатки, миниатюрных электромагнитных бомб, отравляющих веществ и прочих угроз безопасности.
Вроде всё в порядке. Содержание древесины — сто процентов.
Осталось проверить, что же там написано.
Зелма вернулась в дом с пачкой коры в руках, села за стол, включила освещение и принялась читать.
Брови её с каждой страницей взлетали всё выше, лицо принимало всё более хмурое и сосредоточенное выражение, а мозг работал на полную мощность, стараясь установить процент истины в этих строках и заодно источник этой информации.
А когда дошла до конца «документа», посидела немного, уперев локти в столешницу и держа голову в ладонях, собираясь в это время с мыслями, а потом включила комм и позвонила Миронову.
Когда же тот ответил на вызов, Зелма скользнула взглядом по его чуть осунувшемуся лицу и сказала:
— Товарищ подполковник… Александр Васильевич, у нас проблемы. У меня, у вас… у экологов… а может быть, и у сталков.
* * *
— И что всё это значит? — спросил Лас, сидя за столом у Ксюни и растерянно глядя на две кипы коры, лежащие перед ним. — Кому это всё могло понадобиться?
Они с Ксюней уже мельком просмотрели текст, но мало что поняли в нём. Ясно было одно: тот, кто написал всё это, хотел бросить тень на Федерацию, заставить тех, кто это прочитает, задуматься о том, стоит ли верить находящимся на планете федералам. Зелме, экологам… военным. Причём рассчитана эта акция была именно на сталков: на это указывали и брешть, и язык текста. Таким образом, сделал это кто-то свой. Или очень хорошо подготовленный чужак. И непонятно даже, какой вариант более вероятен.
— Кто-то, видимо, не любит Федерацию. И хочет сделать так, чтобы её невзлюбили и мы, — ответила Ксюня, прислонившись к плечу Ласа. — Другое дело, получили ли это послание лишь мы двое или…
— Когда я к тебе бежал, я видел точно такие же стопки у некоторых домов… В остальных это, возможно, уже нашли и прочитали. Плюща надо звать. И Зелму. И велка Нурса, если уж на то пошло. Вдвоём нам не разобраться…