— Товарищ подполковник, разрешите обратиться? Разумно ли начинать боевые действия, не проведя предварительной разведки? — спросила Зелма. — И к тому же, зачем так рисковать? Не лучше ли вызвать подкрепление, дождаться его, а затем уже нападать? Кстати, вы разве этого ещё не сделали?
— Я попытался. Мне отказали. Пробовать снова я не решился. Понятно? Вернёмся к плану операции. Это будет разведка боем. Четыре истребителя (два будут пилотировать Зарубин и Корнеев, ещё два — другие пилоты) проведут сначала пробный обстрел, отлетят на безопасное расстояние, чтобы проверить реакцию тех, кто находится на спутнике, и уже в соответствии с ней станут что-то делать. Ещё два истребителя будут на поддержке — на более высокой орбите — и в случае неблагоприятной для наших сил ситуации либо поддержат наши корабли, либо помогут им с отходом и возвращением на планету. Это хоть, по-вашему, разумно?
— Так точно, — вздохнула Зелма.
— Ударить следует в самое ближайшее время, — продолжил Миронов, выключая проектор, — пока они не поняли, что мы многое про них знаем. Всё осложняется тем, что у них имеется гравиоружие. Но я надеюсь, что у них всего один деструктор, максимум два, и в бою при их применении противником пилоты, опираясь на показания локаторов и детекторов гравитации, смогут сориентироваться и уничтожить орудия. К тому же, по неповоротливому кораблю колонистов прицелиться легко, а вот по быстрому и маневренному истребителю с включённым варпом и комплексом квантовой борьбы — намного труднее. Итак, товарищи лейтенанты, вам необходимо донести боевую задачу до остальных пилотов — разумеется, без некоторых подробностей. Вылет сегодня в восемнадцать ноль-ноль по федеральному времени, это как раз будет местный вечер[1]… Вы свободны. Капитан Валевская, вас я попрошу остаться.
Лейтенанты вышли. Зелма осталась сидеть напротив Миронова, ожидая, когда тот скажет, что требуется от неё.
— Второй коммуникатор противника, как мы выяснили, находится на планете, — сказал подполковник. — У их агента. Ты выяснила, кто он. Что ты планируешь предпринять, помимо охраны лагеря экологов?
— Пока ничего особенного. В планах на сегодня подключение деревни к реактору в лагере, что должно сыграть в нашу пользу: мы больше не будем зависеть от поставок аккумуляторов из Федерации. Того человека я постепенно буду отстранять от дел и установлю за ним наблюдение. Он пока не должен понять, что я про него всё знаю. Осталось только найти место, где он прячет свой комм… Постепенно, надеюсь, обстановка в деревне стабилизируется.
— Ну, дай космос… — пробормотал Миронов. — Ладно, иди, стабилизируй там всё… Докладывать — каждый день!
— Слушаюсь, — сказала Зелма и направилась к выходу из кабинета.
Да, пожалуй, ей нужно было поскорее возвращаться в деревню. Ведь кто знает, как там всё в её отсутствие может сложиться… да и экологи в своём лагере оказались заперты, как пауки в банке… как бы до беды не дошло…
* * *
Лагерь экологов, в это же время.
Проснулся Матвей от холода. Казалось, в жилом блоке температура опустилась ниже нуля, из-за чего хотелось не только не вылезать из-под одеяла, но и напялить на себя какие-нибудь тёплые вещи.
«Что за?..» — подумал он и, сев на койке, осмотрел помещение.
Все лежали на своих спальных местах, под одеялами, и с виду спали, временами ёжась и ворочаясь…
Почти все.
Пустовала только койка Джорджа.
«Наверное, его опять прихватило, — подумал Матвей. — Вот и сидит в туалете, страдает… Надо будет в аптечке порыться, что-нибудь ему посоветовать…»
Но частью сознания эколог понимал, что в ситуации есть какой-то подвох, что неспроста в жилом домике так холодно…
Однако практичность победила подозрительность. «Надо проверить обогреватель, — решил Матвей. — Может, всё дело в банальной поломке…»
Он встал с койки, продолжая кутаться в одеяло, и прокрался, чтобы никого не разбудить, в угол помещения, где и стоял на полу их калорифер. По пути он мельком взглянул на Астрид, и ему показалось, что у неё на лице застыла довольная улыбка. Затем шведка повернулась на бок, спиной к нему, и Матвей обратил взгляд на обогреватель.
Он не очень хорошо разбирался в устройстве бытовых электроприборов, поэтому не смог при поверхностном осмотре выявить причину неисправности. Выключил, включил — никакого эффекта.
«Возможно, дело в проводе, — подумал эколог. — Порвался случайно или ещё что… хотя не понимаю, как это могло произойти случайно… Тем более надо проверить… но как? Провода же под землёй протянуты… Ох, как-то это всё странно смотрится…»
Матвей вернулся к койке, оставил на ней одеяло, метнулся к двери, надел куртку, выдохнул с облегчением: ура, теперь тепло, — и вышел наружу.
«Ничего себе, сколько снега… — удивился он. — Так шесть дней назад, оказывается, не весна пришла, а всего лишь временное потепление… Что ж, теперь у нас появилась объективная причина не работать в лесу какое-то время, а, к примеру, более тщательно проработать дальнейшую стратегию и наши маршруты».
Матвей направился к реакторному блоку. Может быть, там кроется причина нерабочего состояния их отопительного прибора…
Пройдя по снегу пару десятков метров к нужному строению, он открыл дверь и сразу увидел эту самую причину.
Штепсель одного из проводов, подключённых при устройстве лагеря к реактору, теперь валялся на земляном полу, в котором сам провод исчезал остальной частью своей длины вместе с другими, воткнутыми в свои гнёзда на боку энергоустановки.
«Выскочил из разъёма, — подумал Матвей, заходя в блок и направляясь к «месту неисправности». — Интересно, почему?.. Или кто-то специально его вытащил? — Поражённый догадкой, он замер в метре от махины реактора. — Но кто? Астрид спит; значит, это её помощник… Неужели Джордж?..»
Всё ещё не веря в своё предположение, эколог подошёл к реактору, нагнулся, подобрал конец провода и вставил в свободное гнездо. Повернулся, чтобы уйти… и вдруг замер на месте.
В помещение вошла Астрид — и встала у двери, загораживая выход наружу. Она смотрела прямо Матвею в лицо, и тот внезапно всё понял, хотя по инерции и отказывался в это поверить.
— Что ты здесь делаешь? — требовательно спросил он.
— А ты как думаешь? — ответила Астрид. — Типа опять начальником стал и считаешь, что ты бессмертный и что никому другому твоё место не нужно? Ты не можешь быть главным бесконечно. Не забывай, что и у других есть гордость.
— Да, гордости тебе не занимать… Скажи, а это Джордж вытащил провод из гнезда, чтобы меня сюда выманить?
— Нет, это я проснулась час назад и отключила обогреватель от снабжения. А Джордж сейчас на самом деле в туалете: решил рано утром перекусить и случайно съел концентрат с тремя раскрошенными таблетками слабительного.
— Скажи, а это он тогда отправил от твоего имени донос на меня, чтобы меня отстранили?
Шведка промолчала, загадочно улыбнувшись.
— Ты понимаешь, что я после этого признания уже могу направить в штаб прошение о твоём увольнении за вредительство и подрыв отношений в коллективе?
— Не сможешь, — ответила Астрид всё с той же лёгкой улыбкой, — потому что отсюда уже не выйдешь.
Матвей неожиданно понял, что у него нет с собой парализатора. Оружие осталось в тумбочке в жилом блоке: эколог не планировал, что на него кто-то нападёт, пока он будет разбираться с неработающим обогревателем.
— Решила меня убить? Тогда Зелма начнёт расследование и быстро выйдет на тебя. А о возможной ответственности ты, надеюсь, осведомлена.
— Ну что ты, — мягко сказала шведка, — всё будет выглядеть как несчастный случай. Допустим, ты пошёл проверять провод, случайно споткнулся и ударился головой о реактор. Печальная, но, тем не менее, вполне возможная случайность.
— Учти, пожалуйста, что я на несколько сантиметров тебя выше и килограммов на двадцать тяжелее, поэтому голыми руками ты со мной ничего сделать не сможешь. А парализатор использовать не советую: в крови останутся следы препарата из капсулы-пули, и можно будет установить, кто меня подстрелил.