Станислав и его приятели шахниры так же переругались, но благо не дошло до рукопашной - князь не позволил. Он, наверное, единственный, кто был совершенно спокоен.
Как показалось Лохматику, больше всех бесились гнормы. Что Эрдо, что его сородич - Вольтар - поливали Нину самыми отборными, вызывая у Лохматика желание разорвать их на части, но Орби успокоил их молча - схватил за шкирку и стукнул лбами. Оклемались они только на следующий день в поместье, где их сгрузили в комнатку со звукоизолирующим барьером и мягкими стенами.
Остальные вели себя более или менее сносно. Либо еще не отошли от шока, либо понимали, что крики и вопли ничего не изменят, раз уж сама Эрмиадида не соизволила явиться, чтобы разрешить их конфликт.
Явление Франчиаса было сравни чуду. Все сразу прекратили ругаться, подобрались и ринулись к нему за объяснениями. Лишь Лассаиндиар издалека сверлил злым взглядом своего удачливого соперника. Глитр был не многословен. Он коротко описал ситуацию, в которой оказалась Нина, и предложил всем погостить в его поместье.
Внешне Франчиас ничем не выдавал своего волнения, разве что был мертвенно бледен, а змеиные глаза лихорадочно блестели. Только в поместье, в его кабинете Лохматик узнал, как в действительности обстоят дела у Нины - Франчиас не поскупился - пустил горгулью в собственное сознание. В тот момент Лохматик особенно зауважал глирта. Все его чувства были у Лохматика прямо на лапе. У ис-сира конечно оказалось много тайн, часть из которых лучше было бы Лохматику не знать, но Нина... Нина занимала все его мысли. Глирт любил ее, хотя и понимал, что ей будет трудно понять и признать его любовь. Он и сам с трудом верил в это чудо, и был готов бороться за него, пусть даже с самой Эрмиадидой.
Лохматик предложил не пороть горячку, и подождать те самые десять дней. Ему самому это не нравилось, но и другого выхода он не видел, как и Франчиас - он тоже плохо представлял, что будет делать, если Нина не вернется. Он старался об этом не думать.
Но вернемся к драконам. Скандалить они продолжили и в поместье. Падира ругала свою неразумную дочь, между делом, пилила Райнара, который, как самый благоразумный, должен был остановить Дарисандрину.
Досталось и Лассаиндиару. Мужчина зло огрызался, но по какой-то причине посматривал на старшую самку Дай'Магриард с опаской. Их разговор был коротким и жестким. Падира не требовала от него срочно создать пару с Дарисандриной, даже напротив, попросила не спешить. Она не была совсем в восторге от выбора дочери, что не могло не удивить Лохматика, а вместе с ним и Индира, который знал, что с точки зрения черных драконов Лассаиндиар жених завидный, особенно теперь, когда его вернули в семью.
-- Ты уже разбил сердце одной из моих дочерей, Лассаиндиар, - чеканя каждое слово, щурила драконьи глаза Падира, - Я не желаю, чтобы это повторилось и с Дарисандриной.
-- Сударыня, если вы полагаете, что я...
-- Замолчи, - рыкнула драконница, - В свое время ты сказал более чем достаточно. Я не желаю слушать оправданий. Если ты считаешь, что и в этот раз все будет по-твоему, то глубоко ошибаешься.
-- Спешу напомнить, - скрипнул зубами Лассаиндиар, - что ваш супруг, глубокоуважаемая, подписал документ, тем самым соглашаясь со всеми пунктами в нем изложенными.
-- Но Я его не подписывала! - глаза драконницы вспыхнули яростью.
-- Да, что вы говорите?! - усмехнулся мужчина, - Если мне не изменяет память, я видел на нем и вашу подпись.
-- Мою подпись подделали, - выпустив когти, женщина вцепилась в подлокотники кресла.
Лассаиндиар нахмурился.
-- Но ваш муж...
-- Фэдгард больше мне не муж, - перебила его Падира, - Мы разошлись.
Лассаиндиар, не скрывая удивления, уставился на темноволосую женщину, гордо восседающую в кресле напротив.
-- Но это невозможно, - тихо сказал мужчина.
-- Почему же? - ледяной взгляд драконницы, словно клинок вонзился в Лассаиндиара, - Все возможно. Я доказала, что Фэдгард перестал быть мне верен, и освободилась от него.
-- Но честь семьи! - воскликнул мужчина, вскакивая с кресла.
-- Какой семьи, Лассаиндиар? - презрительно фыркнула Падира, - Мой отец погиб защищая границы Даргардии от желтых драконов. Мой единственный так же погиб при тех же обстоятельствах. Моя мать..., - глаза драконницы потускнели, - Мама пропала без вести триста тар назад. И до сих пор мне не удалось выяснить, ни где она, ни что с ней. Фэдгард меня предал. У меня остались только мои девочки. И я никому, слышишь Лассаиндиар, никому не позволю причинить им боль!