– Постойте… Вы дадите гарантии нашим семьям? Мы согласны… согласны…
– Кто б сомневался? – усмехнулся князь.
Они вышли, один за другим, настороженно посматривая по сторонам и – со страхом – на Баурджина.
– Да не покойник я, уважаемый господин Пу Линь! – в который раз уже произнёс князь. – Кстати, как та роза, что я вам подарил? Цветёт?
– О, конечно! И очень красиво, смею вас уверить.
– Ага, и вы здесь, господин Юань Чэ! Кстати, у меня есть на примете одна театральная труппа, которая с удовольствием поставит вашу пьесу, если вы для неё напишете. Ха! Однако! Вот кого не ожидал встретить! Господин Ба Дунь! А ваша супруга сказала, что вы в тюрьме.
– Когда всё началось, меня освободили друзья, – буркнул следователь.
– Отлично, отлично. – Баурджин потёр руки. – Вот что, Ба Дунь, вам таки придётся возглавить отдел городской стражи! Банда «красные шесты» ещё не разгромлена до конца, займитесь ею как можно скорее. – Князь хитро улыбнулся. – Тем более что у вас есть списки… есть, есть, не отпирайтесь. Уверен – с ними вам будет гораздо легче работать.
– Вечером приглашаю вас в гости, – улыбнулся приветствовавшим его чиновникам император Ляо. – Приходите в дом моего доброго друга Тань Цзытао. Вы знаете, где это. Я, может быть, задержусь, так что начинайте пир без меня. Впрочем, думаю, что вас там вполне хорошо развлекут.
Баурджин явился одним из первых. С сыном. И с Дэном Веснушкой. Мэй Цзы лично встретила гостя во дворе, с улыбкой проводила в покои.
– Присаживайтесь сразу за стол. Твои сыновья очень похожи на тебя, князь.
– Ты ошибаешься, Мэй. Мой сын, Алтай Болд, – вот он. А это – Дэн, мой приятель.
– Всё равно я рада его видеть.
Нойон утёр со лба пот и громко пожаловался:
– Жарко. Дэн, друг мой, не хочешь ли снять халат?
– Но, господин…
– Снимай, снимай, пока не пришли остальные гости.
Мэй Цзы с удивлением взглянула на Баурджина – мол, это ещё что за вольности? Но сказать ничего не успела: под властным взглядом князя Дэн Веснушка повернулся, медленно стаскивая халат…
И вот тут Мэй Цзы вскрикнула, увидав на левом плече мальчишки пылающую жёлтую розу!
По пути домой – ну, туда, в старое здание рядом с домом каллиграфа Пу Линя. – нойон встретил Чена. Чрезвычайно чем-то озабоченный, тот едва узнал князя.
– Куда так спешишь, парень?
– О! Господин! А сказали, что ты уже уехал на родину.
– Кто это сказал?
Чен повёл плечом:
– Да так, говорили. А я спешу по важному делу, господин! – не удержавшись, похвастался юноша. – Председатель квалификационной комиссии сейчас знаете кто? Знаменитый поэт Юань Чэ!
– Ну да, – улыбнулся князь. – Я его туда и рекомендовал. А ты-то что такой радостный?
– Юань Чэ сказал, чтобы я приходил на экзамены! Вот, иду…
– Ого! – Баурджин вполне искренне удивился. – Вот это событие! Никак скоро станешь шэньши?
– Всё к тому идёт, господин, – радостно согласился парень. – Господин Лу Синь берёт меня к себе младшим секретарём!
– Ну что же… Дело хорошее. Остаётся только выпить за ваше коммунальное хозяйство! Ты не видал Лэй?
Чен махнул рукой:
– Там она, в доме. Мы всё с ней честно поделили, господин, – и дом, и харчевню… ты ведь всё равно уезжаешь, так что…
– Правильно поступили, – прервал нойон. – Только довольна ли осталась Лэй? Впрочем, эту девушку вряд ли обидишь.
– Вот именно, господин! Она так и сказал, что ей ничего не надо. Сидит сейчас, плачет.
– Плачет?
– Ну да, рыдает. – Юноша скривил губы. – Я хотел подойти, утешить, так она пообещала дать мне по шее – а рука у неё тяжёлая, знаете… Ну, так я побегу?
– Беги, Чен. Удачи!
– И вам, господин!
Войдя в дом, Баурджин сразу же увидел лежащую на циновке девчонку. Спит? Или о чём-то мечтает? Тихонько позвал:
– Лэй!
Девушка вздрогнула, повернулась – сверкнули залитые слезами глаза, и мягкая улыбка тронула пунцовые губы.
– Господин!
Князь погладил Лэй по плечам и крепко прижал к себе:
– Милая Лэй…
– Я знаю, вы пришли проститься…
Девичьи плечи затряслись в рыданиях.
– Ну, ну, не плачь. Да не плачь же!
– Когда ты уезжаешь, мой господин?
– Завтра. Мой сын Алтай Болд и мой давний друг Гамильдэ-Ичен ждут меня с небольшим отрядом. Ну? Снова начала рыдать? Давай прекращай это дело.