– Ну, покажи, покажи. Что уж с тобой де…
Он не закончил фразу – настолько неожиданно девчонка вдруг взвилась к потолку. Ракетой! А дальше последовал целый каскад кувырков, растяжек и быстрых, неуловимых глазом движений. Ни секунды не оставаясь на месте, Лэй крутилась, словно волчок, нанося невидимым врагам резкие удары ногами, сжатыми кулаками и просто согнутыми, словно когти, пальцами.
– Поясни, поясни, что ты делаешь! – опомнился князь.
– Этот удар называется «коготь тигра», мой господин! – охотно откликнулась Лэй. – Его назначение – вырвать челюсть врага. Вот посмотрите, как…
Резкий выдох. Прыжок. И снова – неуловимое глазом движение…
– А вот этот – «запах лотоса»! Его хорошо наносить, внезапно подобравшись сзади, – сразу ломается шея.
А потом был ещё и «посох монаха», и «хвост обезьяны», и «взмах крыла птицы»… и много ещё всего прочего было. А как изменилась Лэй – прямо расцвела, превратившись из невзрачной куколки в роскошную красавицу бабочку. Щёки её порозовели, глаза округлились, а движения стали настолько изящны и грациозны, что невольно наводили на мысль о примах знаменитого советского балета.
– Ну, молоде-е-ец, – только и смог вымолвить Баурджин. – И долго ты всему этому училась?
– Долго, мой господин, – скромно потупив глаза, призналась девушка. – Я буду твоим телохранителем, и ни один враг, никогда не сможет причинить тебе никакого вреда!
– А лет тебе сколько?
Лэй улыбнулась:
– Не знаю, мой господин. Может быть, пятнадцать, а может, и все восемнадцать. Да так ли уж это важно?
– В общем-то неважно – согласно кивнул Баурджин. – Надеюсь, со временем ты покажешь мне кое-какие приёмы?
– О, с большим удовольствием, мой господин! Смотрите, но не требуйте научить – я не Мастер. А ещё я умею метать ножи и хорошо стреляю из лука.
– А как насчёт сабли?
– Не очень. – Девушка смущённо потупилась. – Хорошие сабли у нас довольно редки. Да и тяжеловаты они для меня. Куда лучше – «коготь тигра» или «запах лотоса».
– Да уж, да уж, – не смог сдержать смех нойон. – Ну, ступай пока, Лэй, ступай… Да, постой-ка! Что же, ты теперь всегда будешь меня сопровождать?
– Днём – как вы прикажете, а ночью – всегда. Очень уж у нас неспокойно.
В отличие от мальчика, девушка Баурджину понравилась, правда, отнюдь не в том смысле, в каком обычно идёт речь о женщинах. Сопровождать ночью? Ну-ну, посмотрим….
К чаю в доме каллиграфа Пу Линя подавали изящные пирожные, выпеченные в форме диковинных зверей и цветов. На вкус, правда, пирожные были так себе и больше напоминали не до конца пропечённый крахмал, из которого, собственно, и состояли. Зато чай оказался выше всяких похвал – насыщенный, ароматный, тягучий, он не только прекрасно утолял жажду, но и доставлял некое эстетическое наслаждение.
Неслышно ступая, вышколенный слуга расставлял на низеньком столике фарфоровые сунские чашечки с тонкими полупрозрачными стенками, украшенные золотистым узором. В саду, где, под оранжевым балдахином, и происходило действо, пели птицы. Не дикие, а домашние, в развешанных на деревьях золочёных клетках. Соловьи, канарейки, малиновки, даже, кажется, зяблик или жаворонок – Баурджин не стал спрашивать. В конце концов, не птичек слушать сюда явился и даже не чай пить. Вернее – не только чай пить. Исподволь, незаметно, перевёл беседу на ханьские имена – ему, мол, самому очень они нравятся, красивые и благозвучные. Каллиграф в ответ довольно кивал, соглашался – ну ещё бы! Вот только надобно отличать истинно ханьские имена от занесённых чжурчжэньских.
– Да уж, – аккуратно поставив на столик чашечку, улыбнулся гость. – Вот имя Елюй – точно чжурчжэньское, я это чувствую – не такое благозвучное, как, например, Сюй или Мао.
– Фи?! – совершенно искренне скривился господин Пу Линь. – Елюй – это даже не чжурчжэньское, это киданьское имя!
– Кидани? – Баурджин насторожился. – Это кто ещё такие?
Каллиграф пренебрежительно махнул рукой:
– Был когда-то такой народ… Хотя он и сейчас есть. Вы что-нибудь слышали о Ляо?
О государстве Ляо – «Стальной империи» киданей, лет сто назад завоёванной чжурчжэнями, Баурджин, конечно, слышал, даже более того – внимательно сию историю изучал. Но конечно же не подал виду и, небрежно пожав плечами, молвил:
– Ляо? Признаюсь, мало что о нём знаю. Так, краем уха слыхал. Хотя я люблю древности и охотно приобрёл бы у вас, уважаемый господин Пу Линь, парочку-тройку старинных книг.
– Ляо – так называлось царство киданей, – с наслаждением сделав долгий глоток, пояснил каллиграф. – Кстати, у меня имеется несколько их хроник, могу продать, и не очень дорого. Вам же всё равно, с чего начинать?