– Ну, вообще-то – да, – Баурджин с улыбкой развёл руками. – Думаю, у меня найдётся для такого дела несколько связок монет.
Пу Линь тотчас же рассмеялся:
– Ну, вот и прекрасно, друг мой! Сейчас прикажу – принесут. Эй, слуги…
Каллиграф два раза хлопнул в ладоши и шепнул что-то вмиг возникшему перед ним слуге. Поклонившись, тот живенько побежал в дом, откуда и вышел весьма даже скоро, неся на серебряном подносе несколько книг, сложенных стопками.
– Ставь, ставь. – Хозяин небрежно махнул рукой. – Вот сюда, прямо на стол. Всё, можешь идти, Чжэн… Ну? – Пу Линь повернулся к гостю. – Прошу, прошу. Вы умеете читать старинные тексты, уважаемый господин Бао?
– К сожалению, не очень, – наморщив нос, честно признался Баурджин. – Знаете, там ведь так много редких и малоупотребительных ныне знаков.
– Ничего, – покровительственно заметил Пу Линь. – Постепенно освоитесь. Вот, смотрите… – Он развернул книгу. – Это – повествование о падении государства Ляо, за авторством некоего Сюй Жаня. А вот это – трактат о коневодстве в Стальной империи, автор, к сожалению, неизвестен, да и рукопись без начала. Потому, так и быть, уступлю его всего за три связки монет. Из уважения к вам, любезнейший господин Бао! Ну как, берёте?
– Да, пожалуй, возьму.
В этот вечер Баурджин за вполне приемлемую цену приобрёл у каллиграфа Пу Линя три киданьские хроники и, возвратившись к себе, разложил их на столике в кабинете, а сам уселся рядом в резное деревянное кресло. Елюй Люге приглашал запросто заходить в казармы. Елюй Люге… Эх, жаль, мало что про него известно! Нет, нет ещё своих людей, агентов, которым можно было бы поручить собрать вызывающую доверие информацию, не успел обзавестись, и сейчас приходилось всё делать самому. И делать осторожно. Наверняка его новые слуги, Чен и Лэй, были присланы господином Цзяо не просто так. Соглядатаи – в том не могло быть никаких сомнений. А потому им вовсе не нужно знать, что это за рукописи и кто такой Елюй Люге. И встретиться с тысячником нужно тайно. Тайно от собственных слуг! Вообще-то, хорошо бы, чтоб и «коммунальщик» Лу Синь, и его нестрижено-бородатые приятели об этом не знали. Впрочем, откуда они узнают? Разве что сам Елюй Люге проговорится. Вот о нём узнать бы побольше, выжать максимум информации из этой случайной встречи.
Пока же – что известно о нём? Командир гарнизона в какой-то из небольших северных крепостей, судя по тщательно подкрученным усам, – фат и, с большой долей вероятности, бабник, имеющий знакомства среди молодой элиты Ляояна – иначе б не попал в гости к Лу Синю. Интересно, на какой почве они сошлись? Вообще, с этим Елюем Люге не стоит торопиться… Он ведь, кажется, сказал, что пробудет в городе ещё около недели? Так, может, не стоит спешить с рукописями? Сперва разузнать о нём побольше и получше. У кого разузнать? Так у этих же – у Лу Синя и его приятелей – чиновных братьев и поэта Юань Чэ. Вот с поэта и начать, к остальным как-то не с руки являться без приглашения – не те фигуры, а вот поэт… Баурджин вдруг прикусил губу – жалел, что позабыл спросить адрес стихотворца. Адреса лавок, где можно приобрести старинные книги, узнал, а вот про поэта – забыл. Хотя… Адрес вполне можно узнать через слуг, подумаешь, поэт. Цзяо Ли вряд ли здесь что-нибудь заподозрит.
Удовлетворённо кивнув, нойон откинулся на спинку кресла и громко позвал:
– Лао!
Старый слуга, поклонившись, молча скрестил руки на груди и застыл в ожидании указаний.
– Ты, случайно, не знаешь такого поэта – Юань Чэ? – оторвав взгляд от рукописи, как бы между прочим поинтересовался Баурджин. – Красивые стихи пишет, хотелось бы свести знакомство.
– Этот поэт… – Лао пожевал губами. – Он что, живёт у нас, в Ляояне?
– Именно здесь. Ты что-нибудь слыхал о нём?
– Увы, господин. – Со скорбным выражением лица старый слуга лишь развёл руками. – Я простой человек, господин, не вам чета. Где уж мне знать поэтов?
– Хм… – Баурджин задумчиво потёр подбородок. – Тогда, может быть, мои новые слуги знают? А пришли-ка их сюда, Лао.
Старик поклонился:
– Слушаюсь, мой господин.
Девчонка – она вошла первой – ни о каких поэтах ничего не ведала. Вот если бы речь шла о великих мастерах единоборств, то…
– О, нет, нет, – замахал руками нойон. – Единоборствами, Лэй, мы займёмся позже. А что Чен? Он, может быть, знает?
– Чен? – Девушка пожала плечами и улыбнулась. – Вообще-то да, он ведь сведущ в разных таких вещах – в поэзии, музыке, танцах…