– Вам хорошо, мой господин?
– О, да…
– Теперь перевернитесь на спину…
Обнажённая Си Янь показалась нойону ещё краше! Да она и была настоящей красавицей – длинноногая, с плоским животом и тугой грудью, с глазами, сияющими отражённым зеленоватым светом.
Подняв вверх руки, девушка грациозно вытащила заколку, и чёрные волосы её, ничем больше не сдерживаемые, водопадом хлынули на плечи и грудь.
– Вы знаете, что такое «волшебная флейта», господин Бао?
Баурджин непроизвольно поморщился – «волшебная флейта» в его памяти была прочно связана с, не к ночи будь помянутой, шпионкой Мэй Цзы, из лап которой он тогда едва вырвался.
– Вам не нравится? – чутко отреагировала Си Янь.
– Нравится. Делай.
И Баурджин с головой провалился в пучину удовольствий, весьма предосудительных удовольствий, если посмотреть на них глазами бывшего генерала несокрушимой Советской армии. Да, весьма предосудительных, но оттого ещё более щекочущих, желанных…
После «волшебной флейты» и бокала вина была «всадница», затем – «серебряный лотос», а потом… а потом чего только не было.
– Ты просто волшебница, Си Янь! – ласково погладив девушку по плечу, прошептал князь.
– Рада, что вам понравилось. Вы позволите, я принесу ещё вина?
– Да, конечно…
Баурджин блаженно растянулся на ложе… и вдруг услыхал в коридоре какой-то приглушённый шум. И даже показалось, что кто-то вскрикнул. Женщина! Си Янь?
Накинув халат, князь выскочил в коридор.
И вовремя!
Двое низкорослых мужчин в чёрных халатах схватили Си Янь и пытались вытащить её на улицу через открытое в торце коридора окно, точнее – затянутую бумагой стену.
– Ну, ну, не сопротивляйся, сучка, – злобно шептал один. – А будешь кричать – попорчу личико, и кому ты тогда будешь нужна?
Не говоря ни слова, Баурджин с разбега впечатал одному из налётчиков кулаком в скулу, да так, что бедняга со стоном отлетел в сторону. Второй в тот же момент встрепенулся, выставив вперёд кинжал, – нойон пнул его между ног и, схватив в охапку, выбросил на улицу, куда, несколько оклемавшись, уже подался другой.
– Мы ещё встретимся! – снаружи послышались угрозы.
Баурджин лишь усмехнулся – сявки! Обернулся к Си Янь:
– Ты как?
– Мне было страшно, господин, – отдышавшись, призналась та. – Спасибо, что выручили.
– Кто эти люди?
Честно сказать, Баурджин был удивлён подобной наглостью. Ворваться вечером в фешенебельный публичный дом, хозяйка которого наверняка имела все необходимые связи, – это перебор.
Си Янь повела плечом:
– Я вижу их в первый раз, господин. Мне страшно! Надо обязательно рассказать хозяйке!
– Потом расскажешь. Идём! – Обняв трясущуюся девушку за плечи, нойон увёл её в комнату и, усадив на ложе, плеснул в бокалы остатки вина.
– Мне кажется, ты хорошая девушка, Си Янь, – негромко произнёс Баурджин. – И мне бы не хотелось, чтобы с тобой произошло что-нибудь неприятное. Думаешь, стоит рассказывать обо всём хозяйке?
– Госпожа И обязательно накажет меня. – Девушка тяжело вздохнула. – Ведь это я виновата – раскрыла окно в торце, хотела проветрить… Они ворвались так внезапно, будто только того и ждали.
– Как они залезли? Ведь здесь довольно высоко.
– Прыгнули на шестах.
– На шестах? Ну, циркачи! Акробаты недорезанные…
– Они обещали вернуться. – Си Янь совсем посмурнела. – Всё же лучше рассказать обо всём госпоже.
Баурджин махнул рукой:
– Не нужно. Я сам расскажу. Скажу, это я открыл окно из-за духоты.
– О, господин! – Си Янь бросилась на колени, по лицу её градом катились слёзы. – Вы так благородны и великодушны.
– Не стоит благодарить. – Поднявшись на ноги, князь быстро оделся и, вытащив из поясной сумы связку монет, тихонько положил их на стол. – Это тебе. Ну, встань же с колен…
– Приходите ещё, господин!
– Обязательно.
– Буду ждать.
Си Янь улыбнулась и, утерев слёзы, проводила нойона вниз, в харчевню, где за тем же столиком уже снова сидел поэт Юань Чэ в компании кого-то из шэньши, кажется Лю Цзинцая.
– А, вот и наш купец! – завидев Баурджина, радостно воскликнул поэт. – Ну как, понравилась девушка?
– Божественно! – присаживаясь, не стал отпираться князь.
– В следующий раз попробуй сразу двух или трёх. Некоторые берут ещё и мальчиков.