– Вот что, парень, – усмехнулся Чжан. – Болтают всякое, но про убитого красильщика – правда. И не просто красильщик он был, а хозяин мастерской! Правда, сам во всё вникал, красил… И вот, убили бедолагу. О том мы, правда, мало что сказать можем, верно, Муань?
– Угу.
– Но есть в нашей красильне некий мастер Лунь, вот он ту историю до сих пор во всех подробностях помнит. Как рассказывать начнёт – у всех поджилки трясутся. Ну, ты, парень, ещё не передумал в красиля наниматься?
– Нет.
– Ну, а раз нет, так приходи к вечеру – как раз и хозяин появится. Чтобы в ворота пустили, постучи да спроси мастера Луня. Ну, а сейчас, извини, нам ехать надо.
– Спасибо вам, добрые люди, – от души поблагодарил Баурджин. Значит, вот оно что. Мастер Лунь. Ну-ну… посмотрим, вернее – послушаем.
До вечера оставалось – всего ничего, поэтому Баурджин не пошёл домой, а просто прогулялся по улицам, постоял на небольшой площади в тени раскидистых ив, с любопытством наблюдая, с каким неподдельным азартом сражаются в шахматы два почтенных седобородых старца.
Немного посмотрев на игру, князь подозвал пробегавшего мима водоноса, напился, невольно вспомнив о Дэне Веснушке – каково-то ему приходится в уличной труппе? Впрочем, ничего особо дурного с парнем там произойти не могло – всё ж таки Чен за ним приглядывал, да и сам Веснушка мог в любой момент убежать. Интересно, узнал ли Дэн хоть что-нибудь о старом актёре из шайки «красных шестов»? Узнал, не узнал, а всё же надо поскорей вытаскивать парня из труппы да отправлять с ближайшей оказией на север, к Елюю Люге. Заодно и передаст тысячнику кое-что… какую-нибудь «новую» рукопись. Хм, тысячнику… Наследному принцу Ляо – так верней будет сказано! Как говорила Мэй Цзы, последняя надежда династии. Ну, это уж, наверное, слишком высокопарно сказано, наверняка, если хорошо поискать, найдётся немало обладателей прав на престол Стальной империи киданей.
Увлёкшись прогулкой, Баурджин и не заметил, как начало темнеть. На город опустились быстрые синие сумерки. В многочисленных питейных заведения и закусочных зажглись фонари и светильники, остро запахло жареной рыбой, креветками, специями. На улицах стало значительно многолюдней – заканчивали свой рабочий день мелкие торговцы, разносчики, мастеровой люд. Шли компаниями и поодиночке; радуясь долгожданному отдыху, улыбались, шутили, некоторые даже пели песни. Домой, похоже, никто не торопился – многие усаживались под липами, пуская по кругу только что купленный кувшинчик вина.
– Эй, друг, – окликнул кто-то нойона.
Резко обернувшись, он увидел идущую позади компанию с кувшинчиком вина и деревянными кружками. Крепкие молодые парни, оружия при них, правда, не видно, но… Баурджин быстро прикинул, как действовать – сначала ударить в скулу вон того, самого сильного, затем – почти одновременно – достать ногой второго, длинного, после чего…
– Слушай, друг… – Выйдя вперёд, длинный широко улыбнулся и протянул князю наполненную до краёв кружку. – У нашего друга Маня сегодня родился сын. Выпей с нами!
Баурджин настороженно протянул руку… Вот сейчас… Выбить кружку – чтоб вино (или что там у них налито) выплеснулось прямо в улыбающееся лицо, а затем…
– Мань, вон ещё кто-то идёт! – Один из парней показал в сторону неприметного переулка, из которого как раз только что вышли двое. – Позвать?
– Зови, Чжэнь! Зови! – весело расхохотался крепыш. – Вина хватит, а не хватит, так купим ещё, всё-таки сын!
– Пей, дружище! – Всучив кружку нойону, длинный бросился к прохожим. – Эй, парни! У нашего Маня родился сын!
Странно, но на Баурджина никто не нападал. Да и вино неожиданно оказалось очень даже неплохим.
– Пусть жизненный путь твоего сына будет счастливым и длинным! – от всей души пожелал князь.
– Спасибо, друг, – крепыш Мань улыбнулся. – Судя по одёжке, ты, я вижу, из деревни?
– Ну да, на заработки.
– Если не найдёшь, где ночевать, – заходи в мой дом. Спросишь на улице Фонарей молотобойца Маня – всякий покажет.
– Спасибо, – искренне покивал Баурджин. – Я ночую у знакомых.
– Ну, смотри, а то мало ли? Чжэнь, налей-ка нам ещё! О, и этим парням тоже… Меня зовут Мань, а это – мои друзья: подмастерье Фань Ли, Чжи Лань, жестянщик, и кровельщик Чжэнь.
Баурджин улыбнулся. Хоть эти – не разбойники! Славные рабочие парни. Приятно с ними выпить, тем более – и повод какой! Но потехе час, а делу время…