— Меня зовут Джим, — процедил я сквозь зубы. — Повтори-ка: «Джим».
Он взглянул на меня, его лицо вдруг исказилось, и он — заплакал! Я так и обалдел. Что ж такое творится, а?
— Все меня достают. И ты тоже. Ржут надо мной. А ты вот нож отнял. Я его целый месяц делал, десять долларов, кстати, за лезвие заплатил...
И расстроился вконец. Я заметил, что он старше меня всего года на два, да и гораздо слабее. Вот и пришлось утешать моего первого знакомца из уголовного мира, вытирать ему мокрым полотенцем сопли и даже всучить пятидолларовую бумажку — лишь бы он только не хлюпал. М-да, что-то преступный мир оказывался не вполне таким, каким я его себе представлял.
И пошло-поехало. Я сидел на кровати и слушал его унылые воспоминания о тяжелом детстве. Двоечник, вечная мишень для чужих насмешек, слабак, нюня. И однажды, совершенно случайно схватившись в очередной потасовке за горлышко разбитой бутылки, понял, что тоже может стать хулиганом. А что? Для этого нужно только оружие. Тут к нему пришло признание — чему, понятно, способствовали нелепые угрозы и беспардонное хвастовство, подкрепленные публичным расчленением птичек и прочих безобидных тварей. Далее — падение: арест за нанесение ножевых царапин мальчику. Отправлен в центр для несовершеннолетних, выпущен, снова неприятности, опять посажен. Наконец очутился здесь, вооруженный ножичком, схлопотавший срок за очередное вымогательство с угрозой применения насилия. Вымогал, естественно, у детей. Ну и карьерка, прости, господи.
Я слушал его вполуха и думал. Что такое «не везет» и как с ним бороться? А может, меня специально засунули к нему в камеру, чтобы оградить от крутых ребят, находящихся в этой тюрьме?
Тут отключили свет, и я улегся на койку. Утро вечера мудреней. Выйду на прогулку, присмотрюсь к остальным, соображу, кто тут чего стоит, и начну настоящую карьеру. Все будет как надо.
И я спокойно уснул, убаюкиваемый нескончаемым хныканьем соседа. Ну, ничего. Просто не повезло, что подсадили к Вилли. Вот такой он неудачник. Завтра все будет по-другому.
ГЛАВА 3
Завтрак оказался не лучше и не хуже тех, которые я стряпал себе сам. Ел я чисто механически, прихлебывал кактусовый чай, лениво жевал кашу, приглядываясь к сидевшим по соседству. Тут их было человек тридцать, все жевали крайне старательно и увлеченно, а я перебирал их взглядом, чувствуя, как во мне растет отчаяние.
Во-первых, все они казались безнадежно тупыми, совсем как мой сосед. Я, конечно, понимаю, что преступный мир должен включать в себя и людей, не шибко умных, да и просто идиотов, но ведь не только же их! Должны же, черт возьми, тут быть и другие?
Во-вторых, все они были не старше двадцати лет. Где же матерые мужики? Или преступность — это что-то вроде грехов молодости, которые легко устраняются специальной корректировкой? Нет, что-то тут не так. Они, похоже, все, как один, — неудачники. Неудачники и неумехи. Да знай они свое дело, не сидели бы! Не вписались в жизнь и только нагадили себе же.
Придется мне использовать их, это ясно, как дважды два. Если мне у них учиться нечему, то по крайней мере они могут навести меня на тех, у кого поучиться можно. Через них я выйду на тех, кто на свободе, на неуловимых профессионалов. А мне именно это и надо. Вычислить нужного мне среди этой толпы унылых болванов не составило труда. Небольшая группка собралась вокруг крепкого парня с перебитым носом и шрамами на лице. Казалось, даже надзиратели стараются держаться от него подальше. Так и на прогулке — никто не подходил к нему близко, все держались поодаль.
— А кто это? — спросил я Вилли, который, сгорбившись, сидел рядом со мной на лавке, интенсивно ковыряя в носу. Он долго и энергично моргал, пока наконец не уловил суть вопроса. А сообразив, в отчаянии всплеснул руками.
— Осторожней с ним! Держись подальше, это же Стинджер-убийца. Так мне сказали, и я в это верю. Первый по гасилову. Лучше не связывайся.
Хм, уже хоть что-то. Про гасилово я, конечно, слыхивал, но сам не видел ни разу, поскольку жил недалеко от города. В нашей округе было слишком много полиции, и этим у нас не занимались. Гасилово — это противозаконная забава, довольно крутая, популярная в глухих фермерских поселках. Зимой, когда свинобразы стоят в стойлах и урожай в амбарах, аграрии маются от безделья. Руки у них, понятное дело, чешутся, тут гасилово и происходит. Это так. В поселок приходит чужак и бросает вызов местному силачу. Поединки обыкновенно происходят в амбаре на отшибе, женщины не допускаются, зато допускается изрядная выпивка, делаются ставки, и пошло-поехало. Схватка кончается только тогда, когда один из двоих уже не в состоянии подняться. Развлеченьице не для чистоплюев-слюнтяев. Славное мужское дело. Так, значит, Стинджер тут специалист? Что ж, любопытно, надо сойтись с ним поближе.