Через несколько часов мы подошли к перекрестку и свернули направо. По рядам пронесся легкий ропот — кто-то, похоже, в этих краях ориентировался.
— Что говорят? — спросил я человека, молча шедшего рядом.
— Капотерия Динобли. Вот куда мы идем. В этих краях нет ни одной другой крепости. До остальных идти несколько дней.
— А ты что-нибудь о нем знаешь?
Он хрюкнул и замолчал, но заговорил человек, шедший сзади:
— Я у него служил, давно, правда. Он и тогда был уже стар, теперь-то, поди, совсем развалина. Да ну, капо как капо, все они одинаковы.
Опять навалилась усталость. Бог мой, на свете есть масса более приятных способов заработать себе на жизнь. Нет, эта кампания будет первой и последней в моей жизни. По возвращении мы берем со Слоном кассу и убегаем, унося столько гроутов, сколько сможем. Тут я едва не налетел на спину идущего впереди: мы, оказывается, остановились.
Дорога шла вдоль леса, а на фоне темных силуэтов деревьев виднелись еще более густые тени. Я попытался сообразить, что это может быть такое, но тут появился офицер.
— Нужны добровольцы, — заявил он. — Ты, ты, ты и ты.
При этом он коснулся и моей руки, так что я превратился еще и в добровольца. Тех, кого выдернули из строя и погнали к лесу, оказалось около двадцати. Тучи разошлись, и в свете звезд можно было разглядеть, что черные пятна — непонятные механизмы на колесах. Тихонько свистел пар, вырывающийся из какой-то трубки. От механизма отделилась темная фигура и остановила нас:
— Я расскажу вам, что вы должны делать.
Едва он начал говорить, как в ближайшей к нам машине распахнулась металлическая дверка. В топку — а это была топка — подкинули дрова, и пламя осветило говорившего. Одет он был в черный балахон, черный капюшон полностью скрывал его лицо. Он указал на машину:
— Эту машину надо совершенно бесшумно провезти через лес. Я прикончу любого, кто издаст хотя бы звук. Дорога расчищена еще днем, так что идти будет легко. Беритесь за канаты и тащите.
Вторая фигура в черном раздала нам веревки и выстроила в линию. Мы впряглись и по сигналу потащились вперед.
Но эта штуковина ехала довольно легко. Шепотом нам сообщали, куда идти. Потом мы остановились на опушке леса. Отпустили веревки и стали толкать махину руками, пока наконец командиры не были удовлетворены. Потом они затеяли долгий спор о дальности и прицеле, я пытался понять, что происходит, но не слишком в этом преуспел. Начальство пока о нас позабыло, и я улучил минутку, чтобы выглянуть из кустов.
Очень интересно там оказалось. Впереди было поле, полого поднимавшееся к крепости. Темные башни отчетливо виднелись на фоне мутного неба. У подножия крепости мерцали отсветы звезд — вода защитного рва.
Я проторчал возле кустов до рассвета, а потом вернулся к остальным — чтобы выяснить, что за махину мы тащили через лес. Очертания механизма виднелись уже четко, но понять, что же это такое, все равно не удавалось. Очередной паровичок с какой-то длинной стрелой наверху. Фигура в черном возилась с рычагами управления. Свист пара усилился, длинная стрела опустилась и легла на землю одним концом. Подойдя, я обнаружил там большой металлический ковш — и немедленно был наказан за любопытство: меня тут же заставили тащить огромный валун. Вдвоем еще с каким-то бедолагой мы откатили его от кучи, но загрузить в ковш смогли, лишь позвав на помощь еще двоих. Что за дела? Я присоединился к остальным наемникам, тут объявился капо Димонте, которого сопровождал человек в сутане.
— А она сработает, брат Фарвел? — осведомился Димонте. — Я же в этих механизмах ничего не соображаю.
— Зато я все в них понимаю, вот увидите. Едва только мост спустят, как машина разнесет его вдребезги.
— Да уж хотелось бы. А то стены высоки, и потери, если придется лезть через них, будут большими.
Брат Фарвел отошел к устройству и принялся инструктировать водителя. В котел подкинули очередную порцию дров, шипение усилилось. День уже наступил. Поле перед нами лежало совершенно мирное, тихий такой сельский пейзаж. Просто идиллия. А позади, за моей спиной, в кустах скрывалась маленькая, но армия и боевые машины. Было ясно, что схватка начнется, едва мост опустят и машины выведут его из строя.
Нам приказали лечь — чтобы не заметили из замка. Солнце давно уже взошло, день был в разгаре, но ничего не происходило. Я подобрался к машине поближе.
— Не опускается, — пробормотал вдруг Фарвел. — В это время мост всегда опущен. Что-то тут не так.