Никому я ничего не рассказала, даже по секрету. Хотя меня и не спрашивали — так сильно я была напугана. Бабушкин сарай, с той поры, обходила стороной. Мне еще долго по темным углам «суженный мой, ряженый» мерещился. Месяц засыпала только со светом. Родители даже хотели к детскому психологу отвести, но передумали.
Я моргнула и остановилась. Мысли веселой каруселью крутились в голове.
— Ну, наконец-то, — фыркнул сидящий на корточках Ласснир, — а то я уже начал беспокоиться.
— Ты, — сказала, как плюнула.
Почуяв неладное, Лохматик поспешил скрыться в неизвестном направлении.
— Я? — не понял моей реакции дракон. — И что?
— ТЫ!!!
Я схватила диванную подушку и со всей дури врезала по этой наглой смазливой морде. Дракон опешил, и не сразу среагировал. Этим я и воспользовалась, еще несколько ударов повалили его на пол.
— Ты зараза клыкастая! Зубастик перерощенный! Мечта окулиста… ТЫ!!! СИДЕТЬ!!! — не переставая дубасить скорчившееся на полу тело. — Да, из-за ТЕБЯ!!! Из-за тебя!!! Я боялась по ночам без света спать!!! ЛЕЖАТЬ!! Суженный, блин, ряженый. Да, чтоб тебе дантист все зубы повыдергивал, и кляп в рот вставил!!
— Какой суженный, ты о чем? — дракон сопротивляться, но как-то вяло.
— Да, чтоб тебя кариес замучил, мутант ящерицы с острова Комодо! Гибрид птеродактиля с крокодилом!
— Ни'ийна, успокойся, ррр! Тфу, — отплевываясь от перьев.
— ЛЕЖАТЬ!!
Выдохлась минут через десять. Осипла и утомилась. Зло, отшвырнув ошметки когда-то красивой бархатной подушки, я удалилась к себе в комнату, неприлично громко хлопнув дверью. Все — финиш.
На смену злости пришла апатия, а так же осознание того, что я натворила. Но даже если он сейчас прибежит меня убивать, — все равно. Мои страхи слишком долго мучили меня.
Я ожидала бури, грома и молний. Вжавшись в кресло, и, обхватив голову руками, застонала. Ну, за что мне все это!? В соседней комнате что-то грохнуло. Я подскочила.
Прислушалась. Тишина. И тут за стеной раздался столь оглушительный хохот, что задребезжали стекла, а меня снесло к противоположной стене.
Прижав руку к оглохшему уху, я вышла в коридор. Все в моем доме ходило ходуном: растрескалось зеркало в прихожей, в дребезги разлетелся дорогой сервиз, упала входная дверь, и, что самое неприятное, из своих квартир повыскакивали до икоты перепуганные соседи.
— Ниночка, а что это у тебя здесь происходит? — пропыхтела Светлана Анисимовна, проталкиваясь между Федором Константиновичем и Ольгой Ильинишной.
Свой любопытный нос главврач нашей районной поликлиники совала в мою личную жизнь чаще, чем кто-либо. Даже родители не были так осведомлены, как эта стервозная дамочка бальзаковского возраста. Удивительно то, что с ней я предпочитала не общаться, а Володя, ее сын, с мамой особо не контачил. С соседями я никогда не откровенничала, да и, если быть честной, предпочитала не высовываться без лишней надобности.
Так из каких же таких источников этот несостоявшийся шпион в юбке узнавал о моих краткосрочных романах, неудавшейся попытке выйти замуж и разрыве с последним бой-френдом!? Эту головоломку мне не удалось разрешить до сих пор. И вообще, что она здесь делает? Она же должна быть на работе?!
— Ничего, — смущенно улыбнулась я.
— Ничего? — красиво нарисованные брови изогнулись. — А что же тогда случилось с твоей дверью? Вчера вечером я слышала жуткий грохот с твоей стороны. Тебя ограбили?
— Нет, меня не ограбили. А дверь… — посмотрела на упомянутую, словно она могла бы мне помочь придумать правдоподобную легенду. — Ну… это… дверь…
— Я ее сломал.
При звуке его голоса я вздрогнула и обернулась. Ласснир стоял в коридоре, облокотившись о стену, и ухмылялся точно сытая акула. Рубашка едва ли не трещала по швам, а он еще и рукава закатал. Выглядел дракон как-то иначе, я даже не сразу поняла, в чем дело, но приглядевшись, ну конечно — глаза. Глаза Ласснира были обычными без вертикальных зрачков, красивого золотисто-зеленого цвета.
— Прямо с петлями? — опешил Федор Константинович.
— С петлями, — кивнул дракон.
— А что ж вы?.. — проблеяла его супруга. — Зачем же?
— У Нины замок заело, — пожал плечами Ласснир. — Она попросила меня помочь ей. Вот я и помог… Разве что сил не рассчитал.