— Я могу тебе чем-нибудь помочь?
— «Вряд ли, разве что, — пес перевернулся на спину, склонил голову и забавно вывалил язык, — почеши животик».
— Ну, ты и нахал, — смиренно почесывая лохматое пузо.
— Эй, Нина, ты, надышалась что ли? — в голосе Славика улавливалось беспокойство. — Со своей скотиной, как с человеком разговариваешь.
Родственничек наблюдал за нами со смесью тревоги и любопытства. В отличие от него Ласснир только раздраженно цокнул языком.
— Как давно?
— Совсем недавно, — пожала плечами.
— Побочных эффектов не было?
— Каких?
— Головокружение, тошнота.
— А должны были быть?
Поднявшийся с колен дракон, пошатнулся, но устоял. Наверное, едкие запахи и его нюху вредят.
— Бывало всякое.
— Но он, же часть моей души, — не поняла я.
— Часть, — согласился Ласснир, — но вы слишком долго были врозь.
— У нас не было проблем, — поднимаясь и отряхивая юбку. — Ни головокружения, ни тошноты. Я удивилась, конечно, но ничего такого…
— Хорошо.
Взгляд Славика блуждал от горгульи ко мне, от меня к Лассниру, и обратно на Матика. У него возникли подозрения, но выразить их вслух, парень не спешил. Дракон приблизился к псу и мысленно спросил:
— Как давно?
— «Совсем недавно».
— Я же сказала…
Меня проигнорировали.
— «Как недавно»?
— «Сегодня утром».
— Утром, когда от реки шли, — прояснила я.
Ласснир молниеносно повернулся и красные глаза ярко вспыхнули.
— А, — смутилась я, — типа мужской разговор. Ну, извините.
И отступила от греха подальше, уж больно напряженное выражение лица появилось у дракона, когда он понял, что слышу их.
— «Прогресс на лицо», — вот последнее, что зацепила «краем уха».
— Э? — подошел ко мне Славик, пока Ласснир увлеченно обменивался мыслями с горгульей. — Так ты можешь общаться с этой собакой телепатически?
— Это не собака, а горгулья, — поскребла в затылке и выразила свое недоумение. — Да могу, но представления не знаю каким образом. Как-то само собой получается.
Парень помялся, и, качая головой, задумчиво протянул:
— Круто.
— Уж даже не знаю, круто или нет.
— Все равно круто.
Я скривила губы. И, что крутого он в этом нашел, не понимаю, но решила не спорить:
— Как скажешь.
— Честно говоря, я тебе завидую, — признался Славик.
Окинув его напряженным взглядом, поинтересовалась:
— С чего бы это?
Лично я не видела ничего, чему можно было бы позавидовать. Скорее наоборот — пожалеть. Но видимо я слишком много хочу, или недопонимаю.
— Ну, как же, — ковыряя пальцем в ухе, начал объяснение родственничек, — горгулья у тебя с детства, дракон тоже тебе достался. Несправедливо как то, не находишь?
— Не нахожу, — призналась я. — Я их не заказывала.
Направление разговора мне не понравилось, и я была очень рада, когда Ласснир окликнул, напоминая, что темнеет здесь рано. Предлагая приготовить на ужин суп, не слушала, что бубнит себе под нос Славик, но последнюю фразу все равно перехватила.
— Вот это-то меня и бесит.
Тон, с которым это было произнесено, меня насторожил. Возникло тревожное ощущение, что родственничек сам себе пообещал со мной поквитаться. Впрочем, я могла и не так понять. Что ж поживем — увидим.
Стемнело. Мы развели небольшой костер, и я начала учиться кашеварить на открытом огне. Вот тут и пригодился бабушкин котелок. Сразу выяснилось, что бульон варить не из чего. Я когда укладывала продукты, подумала, что сундук, не холодильник, и брать замороженную курицу не рискнула. Пришлось обойтись бульонными кубиками.
Ласснир чистил картошку, бросая исподлобья гневные взгляды. Заставить его помочь оказалось не просто. Он долго отбрыкивался и рычал, что не драконье это дело, пока я не рявкнула, что оставлю его на подножном корме (потом пришлось еще объяснять, что такое «подножный корм»). Славик, утирая слезы, шинковал лук, то и дело, обзывал меня злобной эксплуататоршей, но я делала вид, что не слышу. Самой досталась черствая, как камень, морковь, которую, похоже, еще и подморозили. В каком чулане я ее откопала?! Хотя помню, — это две недели назад, Лизку, кассиршу с работы, отправляли за продуктами, а она кроме своих отрубей и каши ничего не ест, вот и приперла с рынка, что подешевле, и, по ее мнению, полезнее. Ладно, проехали, купила овощей, хотя требовали, что посущественнее, бог с тобой, но то, что она принесла… Вон, даже дракон ругается, у него от килограмма картошки после чистки только пятьсот оказалось пригодно в пищу, все остальное на корм свиньям. И это притом, что когтями Ласснир счищал самую шкурку (от ножа он отказался категорически). Черт, понимаю, если бы мы за ее счет отоваривались, так ведь за собственные деньги и такое…! Простите дальше одна нецензурщина.